Случаи из жизни и смерти

Вот что он написал:

«Mein Freund!

Я знаю, как со стороны выглядит этот мой шаг. Посуди сам, может ли ждать понимания тот, кто бросил своих близких друзей на целых пять лет, не обмолвившись с ними и жалким словечком? Но… обстоятельства сложились так, что мне более не к кому писать. Точнее, мне никто не нужен. Нужен лишь ты, Анатолий. Ты и только ты, потому что… дело здесь в Адель.

О, дорогой мой друг, ты представить себе не можешь, как я теперь счастлив! Она… почти удалась. Я не сплю ночами, и именно что от тяжелой работы.

Работы, которую подарила мне Адель. Моя девочка дала мне резец, обучила всему, что знала она, а я присовокупил к этому то, что знали древние.

Ты знаешь, я всегда отторгал все метафизическое. Да что там, всякое мистическое я старательно отвергал! Но она… она сорвала пелену лжи, открыла мне… новые стороны познания. Я понял: к черту геологию, к черту математику, архитектуру и прочую пыль! Она – жизнь, и ее искусство – искусство самой божественной Лилит! Я нащупал лоно творения, и из соков перворождения вылепил новое божество!

У нее то же лицо.

Те же глаза. Она несовершенна, но вопрос времени, когда она расцветет. Я подгадал цветение, и приглашаю тебя им полюбоваться. Тебя и только тебя. Это важно. Важно для нас обоих.

Ведь ты тоже любил Адель. Любил нашу маленькую Hexe.

Твой Ульберт фон Краусс, адепт новой крови мира…

И страстный обожатель науки».

Так я понял, что Краусс сбрендил. Дал почитать Булочникову, тот нихрена не понял, но тут же начал уговаривать меня поехать.

Я колебался. Если немец и вправду вконец тронулся кукухой, то меньше всего хочется мне соваться в это дело. Он еще и вбил в свою бальную башку, что мне еще есть дело до Адель!

Тем не менее, то ли остатки благородства дали о себе знать, то ли нытье Булочникова вконец меня добило, да только снялись мы с насеста и поперлись к немцу. Будь я трижды проклят, ну почему мы не остались дома?

Краусс жил на пустыре. Старшая сестра, перед тем как отъехать, переписала на него здоровенную развалюху в паре сотен километров от деревни Болота.

Гадкие места. В таких местах, как эта гнилая пустошь, должны водиться страшные твари. Одна там и завелась….

Нас было трое. Я, Булочников и Лексин. Я познакомился с Лексиным в первой год после окончания универа. Адель приучила меня читать некоторых авторов, которые казались занятными и ей, и мне. Я захаживал в книжный на первом этаже нашего дома и брал томики.