Ловцы чудовищ

Аня гордо вскинула голову и решительно затопала вниз, по дороге предполагая, что сейчас зайдёт в подвал, продвинется на пару метров, скажет несколько слов типа: «Ну и что тут страшного!» – с чувством превосходства и осознанием собственного величия и скорее ломанётся назад, на свет и простор школьных коридоров. Но успела сделать лишь один шаг, как дверь предательски хлопнула, и, рождённая движением воздуха, волна беспросветного мрака накрыла девочку с головой.

Затем последовала вторая волна. Понимания, какой же она оказалась наивной, легковерной дурочкой.

И даже обижаться было бесполезно. Сама виновата.

Неизвестно, как в других школах, а у них тупо разыграть товарища – святое дело. Жертве никто не будет сочувствовать. Ну не со зла ведь, а чтобы стало смешно. Всем. Почти что.

Неужели так трудно чуть-чуть пострадать ради общей радости?

Ещё проще задавать подобные вопросы, а не отвечать на них, стоя в полной темноте в холодном школьном подвале.

Нет! Усаживаться на пол Аня всё-таки не станет.

Грязный, пыльный зад тоже может оказаться неплохим поводом для всеобщего веселья. Но ещё посмотрим, кто будет смеяться последним!

Посмотрим? На что?

Куда ни повернёшь голову, везде непроницаемая чернота. «И даже лапы не видно», – сказал бы ёжик в тумане.

Собственно, не такая большая разница – густой туман и непроглядный мрак. Одинаковая жуть, одинаковая неизвестность впереди. Время идёт, а глаза не привыкают, не выступают из темноты слабо очерченные силуэты. В смысле – углы, проходы, трубы.

А ничего другого не надо.

Аня поёжилась и, хотя в беспросветной темноте подвала это выглядело глупо, зажмурилась, стараясь представить что-нибудь милое и приятное. В конце концов, пейзажик, незатейливый, но безопасный. Солнечную полянку, шумную, заполненную народом улицу. Или собственную комнату. Но перед мысленным взором нарисовалась неожиданная картина. Не пейзаж, а портрет.

Аня увидела незнакомого старика, совсем седого, с густой бородой, с сетью лучистых морщинок на лице.

Глаза, тёмные, почти чёрные, совсем не выцветшие с годами, смотрели внимательно, спокойно и мудро, и взгляд был почти осязаем, словно и не видение, а живой человек стоял перед девочкой.

Старик протянул к Ане руку, и словно лёгкий тёплый ветерок ласково дунул в лицо. И глаза сами распахнулись, и опять кругом царил только мрак.

Кажется, у Ани от страха уже крыша едет и коленки слегка дрожат.

Придётся все-таки сесть.

Нет! Лучше прислониться к стене. Надёжней.