Рожденные в битве

Одни были унизаны бусинами, другие двигались, поворачиваясь на маленьких блоках, двигая туда-сюда небольшие корзинки. Большие шестеренки, колеса и ремни образовывали странный механизм, занимавший весь пол. Пока Андерс наблюдал за всем этим, маленький шарик покатился по вырезанной в стене слева дорожке, потом соскользнул по длинному желобу и упал в контейнер, прикрепленный к одному концу качелей. Под дополнительным весом контейнер соскользнул, медленно опускаясь и поднимая другой конец качелей, который ударил по следующей корзинке, приводя ее в движение.

Весь механизм, похоже, был взаимосвязан. Но почему?

– Что-то непонятное, – пробормотала Рэйна. – Как эта штука поможет облегчить нам жизнь? Я даже не пойму, что это, не говоря уже о том, как этим управлять.

– Может, оно контролирует то, что нам нужно? – задумался Андерс. – Подачу воды, тепла и все такое? Но если сделаем что-то не так, кто знает, что мы можем сломать. – Он откинулся на косяк двери, не решаясь войти в комнату.

Сердце колотилось у него в груди, а легкие казались слишком маленькими, мальчик как будто не мог вдохнуть полной грудью.

Все зависело от двойняшек, прошедших через большую дверь, чтобы найти место, где спрятаться, поесть и поспать. Найти что-то получше огромного, холодного и продуваемого насквозь входного зала. А они с Рэйной стояли тут и смотрели на это скопление кабелей, колес и шестеренок. Жизни не хватит, чтобы в нем разобраться.

Андерс тихо и разочарованно вздохнул, Рэйна уткнулась лицом в ладони, ее плечи подрагивали.

Андерс почувствовал, что у него ноют все кости после битвы в Холбарде и казавшегося почти бесконечным путешествия вокруг Воллена в поисках частей Солнечного скипетра. Ну почему все должно быть так сложно?

Расстроенные двойняшки снова закрыли дверь в комнату с машинами и вернулись к друзьям. Когда они подходили к огню, девять лиц с надеждой повернулись к ним. Но надежда растаяла, стоило им взглянуть на Андерса и Рэйну.

Джей поднялся на ноги. Его рыжие волосы и бледная кожа блестели в пламени костра, когда он подошел к близнецам и дал каждому по половинке бутерброда – весь сегодняшний ужин.

Положив руки им на плечи, он отвел их к костру.

Андерс устроился поудобнее, и Кэсс слезла у него с плеча, чтобы пройтись по кругу и убедиться, что никто не сделал ничего интересного, пока она отсутствовала. Темно-коричневый хлеб в бутерброде начинал черстветь, начинка стала мокрой, но это все равно было лучше, чем ничего.