Перри Мейсон. Дело об изъеденной молью норке. Дело об одинокой наследнице

– Нет, Моррис, – начала объяснять Делла Стрит и показала блокноты, в которых стенографировала ответы свидетеля. – Снимали показания под присягой. Видите, сколько страниц я исписала?

– М-да, – неопределенно ответил Албург, ничего не понимая, и обратился к посетителям: – По коктейлю?

– По двойному «Бакарди», – попросил Мейсон.

Моррис Албург передал заказ проходившей мимо официантке, а сам принялся обсуждать меню:

– Я бы предложил цыпленка или бифштекс – изумительно сегодня получились.

Владелец ресторана поднес большой и указательный пальцы к губам и причмокнул.

Делла Стрит рассмеялась.

– Моррис, что вы пытаетесь перед нами изображать? Это откуда взялось?

– Бифштексы?

– Нет, жест.

Моррис Албург улыбнулся.

– Я видел в кино, как один владелец ресторана таким образом рекомендовал что-то своим посетителям, – признался он. – Правда, потом он принес такую дрянь… Мне стоило один раз взглянуть на мясо – и я сразу же догадался, что оно жесткое, как подошва.

– Давайте пока забудем обо всех этих жестах, – перебил Мейсон. – Нам хотелось бы два толстых бифштекса, не сильно прожаренных, картофель по-лионски, хлебец с маслом и…

Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу Стрит.

Она кивнула.

– …и чесноком.

– Хорошо, – сказал Моррис Албург. – Сейчас все будет. Для вас – самое лучшее.

– Нежные, сочные, не сильно прожаренные, – напомнил Мейсон.

– Самые лучшие! – повторил Албург и исчез.

Зеленая штора опустилась на место.

Мейсон протянул Делле Стрит портсигар, потом зажег спичку и дал прикурить. Адвокат глубоко затянулся, выпустил дым и прикрыл глаза.

– Если бы только этот старый дурак сказал правду с самого начала, вместо того чтобы ходить вокруг да около, мы закончили бы снятие показаний за пятнадцать минут.

– Однако тебе в конце концов удалось вытянуть из него правду.

– Да, но только в конце концов. Словно ртуть собирал голыми руками. Я задаю ему вопрос, а он начинает бегать кругами, вертеться, поворачивать, ускользать, отвлекать внимание, вводить в заблуждение и пытаться переменить тему.

Делла Стрит засмеялась.

– А ты знаешь, что задал один и тот же вопрос ровно двенадцать раз? – спросила она.

– Я не считал, – признался Мейсон. – Но нас спасла именно моя настойчивость.