Пиратская кровь

Однако, как это часто случалось, когда он находился в этой пограничной фазе между сном и бодрствованием, он размышлял о том, что уснуть ему мешали не крики, а любопытство к историям, рассказываемым завсегдатаями.

Он родился и вырос в городе, который многие считали самым богатым и пользующимся самой дурной репутацией в мире. И его мать Энни никогда не теряла возможности напомнить ему об этом. Но у него ни разу не возникло серьезных проблем. Он только немного хвастался… что было нормально для его возраста. Но если послушать его мать, то мир был опасен, а Порт-Ройал – еще опасней.

– И это тоже зовется цивилизацией, – однажды сказал ему отец. – Только здесь она имеет другую форму. И ты должен ей соответствовать, Джонни.

Он решил, что пора вставать. Направившись к окну, он на миг остановился посреди комнаты, чтобы поправить трико, которое соскользнуло на голые ноги. Он распахнул ставни, пропитанные солью. Волна света ударила ему в лицо. Инстинктивно он поднял руку, чтобы закрыться от солнца, и подождал пока пройдет ослепление.

Потом, привыкнув к свету, он обвел восторженным взором завораживающую панораму.

Залив был похож на огромное зеркало из кристальной воды. Его неупорядоченным полукругом окаймляли скалистые выступы, покрытые растительностью. Игривые волны мягко накатывали на берег, подгоняемые ветром, который направлял их в узкий проход в открытое море. Самая западная часть пляжа в том месте, где стоял Форт Чальз, превращалась в узкую песчаную полоску в форме подковы.

На сторожевой башне крепости гордо развевался английский флаг.

Джонни созерцал эту удивительную картину. Он обвел взглядом дома, склады и причалы, где швартовались корабли, чтобы позволить экипажу сойти на берег. Стаи чаек кружились над флагштоками, хором переговариваясь между собой на своем птичьем языке.

– Джон, ты проснулся? – донесся до него голос матери из-за двери.

– Да, – ответил он. – Сейчас приду.

Спать в компании Энни было для него привычным делом, в том числе и потому, что по-другому все равно не получилось бы.

С тем мизерным количеством денег, которые удавалось заработать, нереально было позволить себе платить аренду Бартоломеу, хозяину гостиницы. Потому Энни работала на него.

– Поторопись! – снова крикнула она из-за двери. – Эвери тебя ждет. Опоздаешь, как обычно.

Джонни уловил привычную нотку упрека, которую очень хорошо знал, а затем послышался кашель. Он закатил глаза. Она уже несколько дней плохо себя чувствовала.