Я – рысь. Время перемен

 – Фу! Сидеть! Нельзя!

Из зарослей вывалился худой, взъерошенный паренёк в чёрной куртке из искусственной кожи, и темно-синих джинсах. В коротко стриженных, светлых волосах торчали сухие веточки и листья ивы. На рукаве куртки зияет приличная дырень. А в голубых, как небо глазах смешались испуг и облегчение. Ухватив пса за ошейник, парень уселся рядом, прямо на траву, обнял и попытался повернуть к себе его морду. Ага, так пёс и позволил! Только проворчал, мол, не мешай, младший хозяин, я разберусь.

– Тебе не стыдно, а? Ты чего это на людей кидаться начал?

Пёс аж присел, изумлённо зыркнув на подопечного.

"Где ж ты, хозяин, человека-то видишь? Это же рысь! Опасный!" – проворчал пёс, снова вперив в меня внимательный взгляд. – "Вот, кабы не хозяин, так, я бы тебе задал трёпку! Чего стоишь? Иди, куда шёл! Гуляй себе подальше от моего хозяина!" Так, или примерно так переводилось его ворчание. Пацан его понял по-своему и снова строго повторил.

– Не смей! – а потом повернулся ко мне и виновато улыбнулся.

 – Ты это… извини за Графа. Обычно он на людей не кидается. А тут… даже не знаю, что на него нашло. Сильно испугался?

– Да, все нормально, – ответил я, слегка расслабившись. – Наверное, от меня диким зверем пахнет. Вот, он и напал.

Пёс согласно гавкнул, подтверждая мои слова.

– Диким зверем? – удивлённо спросил пацан.

– Ну, да, – я широко улыбаюсь и поясняю. – Мой дядя охотник. Ну, и меня тоже с собой часто берет.

Я даже не врал. Честно.

Ну, хотя бы и потому, что все оборотни считаются охотниками с десяти-двенадцати лет. Это объяснение, как и многое другое дядя заставил меня выучить наизусть.

– Врёшь! – прищурился пацан. – Я всех здесь знаю! А тебя вижу впервые!

– Правильно, – кивнул я. – Мы с дядей приехали сюда недавно. Вон мой дом.

– А, так ты тот самый, таинственный сын тёти Юли! – хмыкнул парень. – А тебя как зовут? Я – Никита.

– Юра. А почему таинственный? – спрашиваю я, с любопытством рассматривая нового знакомого.

– Да, потому, что тебя никто никогда не видел! – ответил Никита и поднялся на ноги, отряхивая колени. Уныло вздохнул, разглядывая дыру на рукаве. – Тётю Юлю здесь все знают. Она добрая. И мужа её тоже. Хоть и редко приезжал. А сына ни разу! Моя мама говорит, может, и нет никакого сына. Или был, да помер. А тётя Юля от горя умом тронулась.

– Ничего она не тронулась! – буркнул я. – Мы с папой в тайге жили. Он там работал.