Каньон

Конечно, Кирилл узнал. Петька Шалевич, его напарник по волейболу. Они всегда играли в паре. Петр в нападении, Кирилл в защите.

Перед Кириллом стоял сгорбленный молодой старый человек. Изменился. Даже ниже стал ростом, а ведь когда-то «колы» на первую линию забивал. Потому их и брали подставами в другие команды, они ловко в паре играли.

– Развалина? Знаю. Идем посидим, поговорим. Скоро у нас юбилей, ты, верно на него приехал?

– Извини, Петро. У меня с временем туго.

– Разговаривать со мной стыдишься, понятно.

– Да ты что! – чуть не закричал Кирилл. – В своем уме? Ты же Шалевич! Мой друг! Просто у меня действительно нет сейчас времени. Я, видишь ли, приехал сюда еще и по делам.

Когда через полчаса Кирилл встал, он был наполнен информацией о жизни города, соучеников, которые остались здесь после окончания техникума, о преподавателях, директоре…

Неприятный осадок от встречи с Петром улетучился.

* * *

Кирилл вышел на балкон, с которого хорошо была видна часть здания техникума – флигель, который они строили на производственной практике.

Кирилл сорвал с ветки, упирающейся прямо в решетку балкона, свежий лист и начал рассматривать его четкий продуманный рисунок.

И тут на него накатила тревога – за ним точно кто-то наблюдал.

Кирилл сел у окна, закрыл глаза, постарался вызвать изображение из глубин памяти. На внутреннем (чуть пересвеченном) экране возникла тень человека.

Эта тень сопровождала его и при входе в техникум… Кто же мог следить за ним?

Неужели местные пинкертоны? В этом не было ничего удивительного.

Слежка и являлась превентивной мерой. В командировке человек свободен, мало что ему в голову взбредет, а для местных милицейских начальников будет хороший компромат для ответного удара.

Но имелся и второй вариант – следаком был тот, чье дело приехал расследовать Кирилл Багров.

Значит – Иван Новиков?

Но тогда он должен был знать о приезде следователя. А откуда он мог это знать без информации органов? Не приезжал же Новиков в Киев в прокуратуру и не интересовался ближайшими командировками в К. его сотрудников?

* * *

На лице капитана Скоропольского читалось только одно чувство – как мне это все надоело! Покусывая верхнюю губу, капитан тянул ее вниз, что придавало его лицу выражение детской плаксивости.