Знать правду не страшно

Читаешь – и дух захватывает!

Татьяна УСТИНОВА

Но что еще важнее, Евгения Горская сумела вычислить «золотое сечение» детектива – здесь в самый раз… всего: и страхов, и предательств, и приключений, и тайн, и любви, а это верный признак мастерства и опытности автора.

Татьяна Устинова

Убийца не чувствовал себя таковым. Он казался себе шахматистом, который смотрит на доску с расставленными на ней фигурами. Это было удивительно, потому что в шахматы он не играл, знал только, как передвигать фигуры.

Они были расставлены на воображаемой доске.

Предстояло сделать первый ход.

3 июля, пятница

Вызов Прохор пропустил. Он всегда ставил телефон на тихий режим, когда проводил планерки.

На улице стояла жара. Коллегам хотелось на свободу, хотя они прилежно делали вид, будто слушают внимательно. Прохору тоже хотелось на свободу, и после планерки он даже подумал, не освободить ли себя от трудовой деятельности прямо сейчас. Увезти Ладу на дачу и наблюдать, как она слегка покачивается в гамаке.

Наблюдать за женой ему не надоедало никогда.

Прохор покрутил в руке телефон, вздохнул и снова положил его на стол. Совесть не позволила покинуть коллег, оставив их мучиться в офисе. Он командир, должен страдать вместе со своими бойцами.

Прохор снова протянул руку к телефону, включил звук, взглянул на список пропущенных вызовов. Лада не звонила, знала, что по пятницам у него планерки. Пропущенных вызовов было два, и оба от человека, с которым Прохор меньше всего хотел разговаривать.

От бывшей жены.

Иногда ему казалось, что Алиса – камень на его шее. Не настолько большой, чтобы потопить, но и не маленький, не дает плыть нормально.

Перезванивать он не стал, конечно. Через полчаса она опять позвонила сама.

И он ответил, хоть и не хотелось.

Бывшая жена была сумасшедшей. То есть ни один психиатр, скорее всего, такого диагноза ей не поставил бы, но Прохор давно и искренне считал ее интеллектуально неполноценной.

– Проша, у меня проблемы, – всхлипнула Алиса. Или ему показалось, что она всхлипнула. – Прошенька, со мной творится что-то ужасное!

«Приехали», – с тоской подумал Прохор и отодвинулся вместе с креслом от стола, как будто это могло ему помочь. Он всегда знал, что она чокнутая, а ему никто не верил.

Вообще-то, верить или не верить было некому, он никому на жену не жаловался. То есть на бывшую жену.

– Проша, спаси меня!

– Меня зовут Прохор, – напомнил он.