Спасите наши души

Серость кругом, тоска, а у тебя тут как в раю. Слушай, можно я сапоги снимать не буду? Сил никаких нет.

– Конечно, не снимай, ты что? Мои тосканские ковры чистить легче, чем тарелку помыть. У меня и обувка для тебя есть.

– Ну, я сниму, чтобы померить. А вообще я все на глаз сразу определяю: что мое, что нет.

Девушка небрежно бросила жакет на столик в холле, прошла в гостиную, бегло взглянула на яркие тряпки, разложенные на диване, села в огромное кресло и вытянула длинные ноги.

– Кофе выпьешь? Только я умею так варить.

 – Ирма смотрела на девушку, изо всех сил стараясь не выйти из роли тонной дамы. – Слушай, ты меня извини, склеротичку, но как тебя зовут на самом деле? А то мы там все под кличками, как собаки… Стелла – это же твой ник, да? Ты вроде говорила, у тебя другое имя.

– Да я как раз просила, чтоб ты меня Стеллой называла. Имечко у меня несуразное, только родная мать могла такое подарить. Серафимой она меня назвала. В честь какой-то своей троюродной любимой бабушки. Не знаю, с какой стороны.

Так что бум знакомы, опять двадцать пять. Кофе выпью. Ты неси, а я пока в этой красоте пороюсь.

Стелла холодным взглядом посмотрела на широкую спину и массивные бедра выплывающей из комнаты Ирмы, достала сигарету, закурила, пустила кольцо дыма в нос неморгающему коту, после чего тот недовольно слез со стола. Затем встала, обошла диван с разложенными вещами и медленно прошлась по комнате, разглядывая многочисленные тумбочки, шкафчики, шкатулки. Когда Ирма вошла с подносом, Стелла не повернулась: она склонилась над компьютером:

– Ирма, слушай, а ты эту темку видела? Как тебя поливает эта «коклюшка»? Она – это кто? Тролль? Или клон кого-то из наших, кто тебя терпеть не может, а в глаза не скажет?

– И то и другое может быть, – устало, но гордо ответила Ирма.

 – Ты же знаешь, сколько у меня врагов по всему Инету. Всем известно, что я за больного ребенка, за бездомную собаку, за бомжа последнего кого угодно порву. Мстят. Угрозы, листовки каждый день в почтовом ящике нахожу. Когда по вечерам выхожу со своими инвалидиками, всегда кто-то подозрительный маячит у подъезда.

– Да ты что? – повернулась к ней Стелла. – А ты в ментовку не писала?

– На кого, девочка? Их столько… Ладно, ты же знаешь, меня не напугаешь. Садись. У меня еще конфеты остались, Тони из Рима недавно привез. Что-то особенное.

Через сорок минут Ирма закрыла за Стеллой дверь, прерывисто вздохнула, быстро прошла в гостиную и взяла с бюро деньги. Пересчитала.