Проклятие чёрного единорога. Часть II

Проклятие чёрного единорога. Часть II

Евгения Преображенская

Не в этом мире #2

В Стране вечного лета Дженна потеряла любимого, своё ремесло, братьев и сестёр сумеречных лис. Но она выжила. Пройдя через таинственную рощу духов, героиня оказывается на Севере – в Свободных королевствах. Впереди её ждёт непростое посвящение мёртвой водой и пробуждение силы, новые друзья, эльфийская страна мёртвых, кадаверы, морои. Сбудется и детская мечта Дженны – она увидит драконов.

Евгения Преображенская

Проклятие чёрного единорога.

Часть II

Третья картина

Мёртвая вода

Интерлюдия

Во времена изначальные распался Единый Предвечный Источник Жизни на неисчислимых сыновей и дочерей. Те в свою очередь породили других детей. А они передали частицу Создателя собственным творениям – соткали плоть миров и вдохнули в них жизнь. А назвали они себя Старшими или богами.

Поддерживали Старшие сыны бесконечное вращение и миров сотворение. А Старшие дочери сохраняли сотворённое в вечности незыблемо.

Создали боги множество форм и образов по подобию своему, способных творить и размножаться самостоятельно.

Научили они детей своих мыслить и чувствовать, дали им слово, как силу связующую, и бесчисленные имена, обозначающие их задачи. Создали боги и проявили для их понимания науки, искусства и ремёсла разные. Заповедовали они хранить миры свои в драгоценном единстве.

Рука об руку шли сыновья и дочери Старших, будучи частью Единого, но обретя каждый одну из сил божественных.

Стали они могучими хранителями миров.

Пролог

Трое

Мглистые и безмолвные просторы междумирья окружали его. Иногда пустота перемежалась сферами, окутанными голубой дымкой, а порой – мрачными пластами. Изредка тьма вдруг расцветала радужным светом. Но большая часть его пути пролегала в пустоте, бездонной и бесконечной.

Это странствие было долгим. И странник устал. Он не спал целую вечность – не спал, чтобы не видеть кошмаров.

Память, хранившая образы миров, бесчисленных встреч и расставаний, единений и потерь, долгое время молчала… Он было поверил в то, что пустота, наконец, даровала его душе желанное забвение.

Но затем тьма междумирья сделалась невыносимой, а сияние, исходящее от миров, – болезненно слепящим.

Он ощутил неодолимую усталость и потребность в отдыхе – в отдыхе от бесконечного бега… и от пустоты. Силы подходили к концу. И скорбящей душе пришлось подчиниться зову ослабленной плоти.

Жажда бытия взяла своё.