Точка невозврата

Уже несколько дней они оттачивали программу, привыкая к костюмам.

– Глеб! – позвала она. – Хватит шутить!

Глеб не шутил. Он лежал и смотрел вверх широко открытыми глазами. По льду растекалось что-то яркое и алое. Из ее груди вырвался крик, ударил в стальные перекрытия и взорвался многократным эхом в потолочных окнах.

Потом ей долго будет сниться это алое пятно на белом поле. Нет, не долго – всю жизнь.

– Что? Что случилось? – по льду уже бежала женщина в спортивном костюме. Резко затормозила, ахнула, рванула на себя девочку, прижала к себе.

Хоккейный тренер, как раз закончивший разговор, выбежал на каток. Быстро набрал номер спортивного врача, потом «Скорую». Его подопечные столпились у калитки, перешептывались. Тренер поискал глазами и не нашел того, кого хотел.

– Уведите ее, – шепнул он женщине. – «Скорую» я вызвал. И врач сейчас придет.

– Ему нужна помощь! Вы же видите, у него кровь! – кричала девочка.

Тренер присел рядом с телом, вгляделся в неподвижное лицо.

– Пустите меня! Глеб! Пустите!

Тренер все понял: судебное разбирательство как минимум.

Женщина пыталась вывести девочку с катка. Та упиралась, но все же потихоньку двигалась в сторону открытой в коробе калитки.

Тренер на секунду задумался. Рука его скользнула вниз по ноге фигуриста. Быстрым движением он дернул конец шнурка на ботинке и встал. Как раз когда послышались торопливые шаги.

– Что тут? – запыхавшаяся женщина-врач держала в руке аптечку.

– Да вот, Ирина Павловна, кажется, несчастный случай.

Ирина Павловна нагнулась и вгляделась в лицо пострадавшего.

– «Скорая» едет?

– Да.

– Трогать не будем, – Ирина Павловна открыла чемоданчик. – Скорей всего черепно-мозговая. Адреналин вколю для поддержания… Как же это он так?

– Шнурок развязан, споткнулся, наверное…

– Беда какая.

«Беда, – подумал тренер, – еще какая беда». Он повернулся к своим ребятам.

– Что встали, парни? Переодеваться и ждать меня. Понятно?

Его игроки дружно кивнули и покинули лед.

С улицы долетел тоскливый вой сирены.

Глава 2

Наше время

Храбрец умирает один раз, трус – многократно, но все же не каждый день, как она. Жанна сунула ноги в удобные лоферы, провела рукой по волосам, стянутым в аккуратный пучок. Пора. Чемодан с вечера стоял на страже возле дверей. Портплед с формой висел на руке.