Искра

Когда я вновь ощутил под собой землю, закружилась голова, и я упал, словно инерция толкнула меня в спину.

Уши все еще были заложены, а дыра за мной довольно резко захлопнулась. Сразу стало трудно дышать, и я раскашлялся. На грудь, щеки и виски как будто что-то давило. За этим пошла рвота.

Я успокоился, сел на корточки, оперся рукой в бурую рыхлую землю и стал дышать размеренно и плавно; даже не смотря на противные ощущения, я вдыхал и выдыхал все глубже. Пахло смесью из пыли, сырой почвы, пота, крови и еще какого-то одеколона.

Казалось, что я сейчас задохнусь. Однако время шло, а сознание я не терял.

В здешнем пейзаже преобладали желтые, оранжевые, красные, бурые, коричневые и черные тона. Не шибко четкое зрение рисовало месиво из скучных оттенков. Было еще немного леса непонятного цвета вдалеке. Но вот небо оказалось до глубины души пугающее и завораживающее: фиолетовое, словно отпочковавшееся от своего голубого брата и решившее жить по своим правилам; неоднородное, с размазанной бежевой дымкой облаков.

Этим облакам не хватало сил сгуститься, и шлейф тянулся на треть обозримого небосвода. Такое чувство, что кто-то огромный вдалеке курил трубку. Опять стало немного противно.

Минут пятнадцать я так просидел, а лучше мне не становилось. Более того, меня все сильнее тянуло вниз. И самое обидное, что если бы поддался желанию прилечь, лучше бы тоже не стало. Я боялся, что встать будет еще труднее.

Поняв, что засиживаться нельзя, я решил подняться и пройтись. Это было тяжело.

Голова опять закружилась, и я чуть не упал, как пьянчуга.

Здесь, как пить дать, более сильная гравитация, и состав атмосферы отличался от нашего. Мало того, что ноги было тяжело передвигать, не хватало воздуха или кислорода, да еще и почва представляла собой крупный бурый песок с раскиданными разного размера черными камнями, о которые я спотыкался. Глаза слезились, все расплывалось вплоть до мутных клякс где-то вдалеке.

Мне в голову пришла мысль о повышенном радиоактивном фоне, но я так быстро устал и плохо соображал, что стало почти все равно.

Я держал путь к огромной черной горе. Она была в сотнях метров от меня, а преодолевать даже небольшие бугорки было невыносимо тяжело. Да, возможно, стоило бросить курить и побегать хотя бы за недельку до этого. Пот валился градом – жара в душном тухлом районе Самары оказались просто детскими шалостями. Господи, как же я ненавижу продолжительные, вялотекущие, кажущиеся бессмысленными, мытарства.