Разделение вод

Я спрятался в трюме, и меня обнаружили только посреди океана, так что высадить в ближайшем порту не представлялось возможным. Капитан и боцман ругались страшно, но им ничего не оставалось делать, как оставить меня на судне в качестве юнги.

Клиппер, который привез чай в Данциг, назывался „Джулия“, и отправлялся за грузом пряностей на Карибские острова. На Барбадосе я перешел на другое судно… Так, подстрекаемый живостью моего характера, я прыгал с судна на судно, пока лет через семь не обнаружил себя на корсарском судне „Кровавый меч“.

Капитаном „Кровавого меча“ тоже был еврей, родом из Генуи. Звали его Михаель Рапопорт, но он всем велел называть его Микаэло.

По характеру Микаэло был не жестокий, а чтобы навести побольше ужаса, он приказал членам команды распускать в портовых кабаках слухи о его зверствах. Больше всех в этом преуспевал я – с детства мне не приходилось жаловаться на недостаток фантазии. Потом на корабле, выйдя в море, мы хохотали, когда я изображал ужас, отражавшийся на лицах кабацких завсегдатаев – моих благодарных слушателей.

Рапопорт не был ни корсаром, ни капером – как иносказательно выражали тех бандитов, которые имели на свои грабежи патенты от испанской или английской короны. Он грабил всех, кого мог обобрать без особого риска для своего корабля – трехмачтовой шхуны, за которой он ухаживал, как за любимым ребенком – и для команды. Евреи почему-то обладают особенностью скапливаться в одном месте. Так они и собрались на „Кровавом мече“.

Кстати, чтобы тебе было понятно – среди пиратов Карибского моря евреи в то время были не редкость.

На других судах они тоже встречались – мы это видели, когда заходили на Тортугу, пиратский порт на одном из Антильских островов. Но у Рапопорта евреев среди команды было больше половины, причем все из разных мест – из Англии, Испании, Португалии, стран Магриба… Частенько, чтобы объясниться, нам приходилось говорить на святом языке – древнееврейском. Каждый еврейский пират в детстве посещал хедер.

Корабли, где было много евреев, никогда не выходили в море в шаббат, на их камбузах ты бы не увидел свинины, а во время утренней вахты частенько можно было заметить, как какой-нибудь пират, завернувшись в талес и намотав тфилин, затягивает „Шма, Исраэль“.

И необязательно это был еврей! Необрезанные (неевреи – А.Р.), ходившие на кораблях вместе с евреями, охотно перенимали еврейские обычаи, рассчитывая, что еврейский Бог защитит их вместе с Его возлюбленными чадами.