Зверь 44

Зверь 44

Евгений Рудашевский

В антиутопии Евгения Рудашевского «Зверь 44» речь идет о безымянной стране, где мирная жизнь превратилась в полузабытое воспоминание, а надежды на событие, которое способно всё перевернуть, практически нет. Разрушенные войной города и смерть стали чем-то обыденным. Одни наступают – другие отступают, а потом они меняются местами. Бивень, Фара, Сивый, Леший, Кирпич, Черпак и другие выполняют свою работу на «Звере». Не самую приятную (да, что уж, тошнотворную), но необходимую.

Как пишет сам автор, его герои словно «вырваны из реальности, кем-то придуманы и вынуждены жить в мире его искажённой болью фантазии».

Дождутся ли они перемен? Вернутся ли в тот мир, где можно просто жить, любить, чувствовать себя в безопасности?

Евгений Рудашевский – автор почти двух десятков книги лауреат многих премий. Его роман «Истукан» стал победителем премии «Книга года-2022», а его подростковые произведения отмечены премиями им. В. П. Крапивина и «Книгуру», входят в каталог выдающихся детских книг мира «Белые вороны» Мюнхенской международной детской библиотеки и переводятся на иностранные языки.

Книги писателя отличают не только увлекательные сюжеты и самобытные герои, но и глубокие рассуждения о взрослении, восприятии мира и выборе.

Евгений Рудашевский

Зверь 44

© Рудашевский Е. В., текст, 2023

© ООО «Издательский дом «КомпасГид», 2023

* * *

Поляна была плоская, как глаз мертвеца. Не приметив ни кустов, ни оврагов, я ускорился.

Хотел быстрее пройти участок дороги, рассекавший поляну, и добраться до леса. Вдали от «Зверя» открытое пространство меня пугало.

– Долго ещё? – громко спросил Фара.

Сивый шикнул на него, и Фара спросил потише:

– Долго?

Мы привыкли к непрестанному грохоту «Зверя» и в вылазках иногда на автомате кричали друг другу. Сивый злился и шикал, будто не понимал, что нужно заранее предупреждать всех о нашем появлении. Сивый единственный в отряде ходил без шумихи – консервной банки с болтами.

Остальные крепили её на пояс, и она гремела, когда мы шли. У Фары было сразу две банки, а ещё он весь ватник обшил велосипедными катафотами и по ночам в свете фонарей сиял, как подожжённый. Катафоты болтались даже на банной шапке, которую Фара в холод натягивал прямиком на шапку шерстяную, отчего выглядел немного придурочно.

Раньше я ругался с Сивым из-за шумихи. Не то чтобы переживал за него. Хочет нарваться на неприятности – пожалуйста, плевать.