С мейсе Райкконен что-то не так

Новое жильё я искала придирчиво, но не так уж активно. А Жирный Жук, хозяин таверны с комнатами, меня знает, в обиду не даст. Ну, подумаешь, капуста. Зато дёшево и безопасно.

Кристаллы я продала очень удачно одному магу из ассоциации, хоть и пришлось сделать скидку за количество и всю сумму наличными сразу. Та сумасшедшая ночка выбила из колеи, так что несколько дней я просто шаталась по городу, и настроение было самое смурное, несмотря на хорошую сделку.

Переезды я не любила. Спонтанную близость со случайным незнакомцем – тем более.

Ну, выяснилось, что не люблю, ибо такого конфуза со мной ранее не приключалось.

– Да чтоб тебя приподняло да перекорёжило! – заорала я, когда несущаяся телега обрызгала грязью новое платье и окончательно вывела меня из себя. В правой руке сразу нестерпимо зачесалось.

– Сама по сторонам смотри, слепошарая! – не остался в долгу извозчик, даже не обернувшись с козел.

Вот хам! Для кого вообще дорожные правила писаны?!.. «Обозам по городу надлежит ездить размеренно, пропуская пеших горожан, а конным всадникам – трусцой, ежели не имеется на быструю езду особого разрешения… В дни слякотные и дождливые кучерам должно навешивать особые фартуки на колёса, дабы не портить грязью клумбы и одежды уважаемых жителей»…

Какой-то женщине впереди тоже досталась порция грязи, и ещё одной, а потом визги и проклятия переросли в тихий растерянный гул.

Я пригляделась вслед наглому извозчику.

Крепкая лошадёнка растерянно заржала, перебирая ногами в воздухе. Извозчик пока ещё не понял, что происходит, но спустя несколько секунд тоже завопил.

Телега, всё ещё крутя колёсами, плавно и торжественно воспаряла над мостовой. А крепкую конструкцию уже будто сжимала невидимая рука, заставляя доски изгибаться волнами.

– Ой-ёй, – тихонечко произнесла я и поспешила убраться.

– Ты-ыы!.. – взвыл извозчик, отыскав меня взглядом с высоты. – Ведьма! Держи ведьму!!.. Это всё она!..

Но я уже завернула за угол. И ничего я не ведьма. Ездить просто аккуратнее надо.

Выглянувшее после дождя солнце располагало к прогулкам, и я всё же решила наведаться к Натану, проверить одну догадку.

У моего давнего приятеля – доброго, чуткого и заботливого – был лишь один недостаток, мешавший нашей дружбе: поразительная влюбчивость. Только на моей памяти объектов воздыхания сменилось уже два или три десятка.

И вот Натан, чьё восторженное и романтичное сердце не терпело пустоты, после очередного драматичного расставания вдруг решил, что отныне влюблён в меня.