Леона. Книга 2

Тут же утих ветер, будто устыдившись своей шалости, и стали листья медленно опускаться к земле.

Леона подняла руку и поймала один за тонкую веточку. Улыбнулась вдруг своему улову простодушно, совсем по ребячьи, и подняла его к небесам, любуясь заигравшими на солнце янтарными переливами. На миг отступила от сердца тоска.

Вновь подул ветер и врывал из ее рук листик, унес за собой дальше вместе с остальным опадом.

Леона вздохнула. Все ее лето прошло в этих лесах, что раскинулись вокруг поместья, но теперь она забрела в нехоженые ранее дали.

Давно уж оборвалась еле заметная тропка, что вела ее в глубину чащи, не было теперь перед ней границ — иди да иди куда глаза глядят. Главное вокруг поглядывай да помни: не ходи по звериным тропам, не тревожь зверей, они здесь хозяева, не ты. Ты здесь гость незваный.

Девушка не боялась заблудиться, нет, давно уж лес стал ей родным и понятным: всегда путь назад отыщет, куда бы не забрела. А коли уж приведет судьба заплутать, к Батюшке Лешему обратится: одарит его да испросит дорогу указать.

Она отыщет дорогу, да. Но не сейчас. Ныне ей вовсе не хотелось возвращаться так скоро. Сегодня девушка впервые не смогла выполнить указ Гостомысла. Впервые за долгое время она вдруг осознала себя совсем бессильной. Горькая тоска сковала ее сердце, ввела ее в тяжкие раздумья...

Дни в общине оказались на диво скоротечны: что ни день — то урок, что ни час — то занятье. Не жалел Гостомысл для нее своей мудрости, охотно делился знаниями, открывал для девушки ее саму.

Интересна Леоне была его наука. Всеж Ружена берегла ее, не говорила лишнего: все боялась, что девка станет знание применять, чтоб отыскать паршивцев, что семью ее порушили. Силу свою во вред им и себе призовет, во зло пустит. Не хотела Ружена такой участи своей воспитаннице, хранила от мести и ненависти.

Гостомысл же не делил знаний, как казалось, сказывал обо всем. Много чего успели они обговорить за прошедшие месяцы. Но никогда старец за минувшие дни не расспрашивал ее о том, как разошлась перед ней ткань миров, не просил ее вспомнить то состояние, что довлело над нею в тот миг.

До сего дня…

Леона не смогла ответить ему. Не смогла и воззвать к тому образу, что застыл перед ее глазами. Сколь ни силилась она вновь открыть проход, но не разливался вокруг запах грозы, как случилось тогда, не начинало сиять пространство…

Пестрили багряным редкие клены, становились все выше встречные дубы, все гуще становилась вокруг золотистая чаща.