Ведьма, маг и каменный котел

Лорд с виду небрежно отодвинул на край стола распечатанное письмо, на которое я поначалу даже не взглянула. Все-таки это было чужое письмо. Возможно, даже секретное. Однако раз уж он сам непрозрачно намекнул, что это может быть важным, то я все-таки решила присмотреться. А когда увидела на конверте краешек печати в виде распростертого вороньего крыла[1], то совсем иначе взглянула на ситуацию.

Значит, теперь все это будет сугубо официально?

Лорда Кайрона из-под удара вывели, и теперь можно продолжать расследование так, как если бы с ним с самого начала все было в порядке? Поэтому же служба магического надзора и специалисты Седьмого министерства начнут совместное расследование?

Что ж, тогда это получится по-настоящему сильный союз.

Раз уж управление службы магического надзора получило официальную бумагу и, возможно, прямой приказ оказать содействие, то милорд просто обязан помочь — это раз. Он определенно не находится под подозрением — это два. Наконец, раз уж в столице обнаружилась такая страшная находка, то теперь он может со спокойной душой заняться поисками нового демона, даже не оповещая никого, что, помимо него, здесь недавно был еще один.

Да, это действительно была хорошая новость. Более того, я даже знаю, кто мог бы ему в этом поспособствовать. И, глядя на скромно сидящего рядом старика, молча поаплодировала его изобретательности.

***

Когда разговор подошел к концу и мы с учителем собрались покинуть кабинет лорда Даррантэ, я неожиданно обратила внимание, что мастер Дэврэ зачем-то горбится, шаркает ногами и вдобавок опирается на невесть откуда взявшийся костыль.

Что за шутки? Зачем ему понадобилось брать с собой эту нелепую палку? Каких-то четверть часа назад он прекрасно ходил туда-сюда по кабинету, и никакая клюка ему была не нужна!

Правда, пока мы под многочисленными взглядами сотрудников управления шли к выходу, от расспросов я благоразумно воздержалась. Даже помогла кряхтящему, бормочущему что-то невнятное и отчаянно пыхтящему старику взобраться на подножку, чтобы он мог сесть в пригнанный к самым дверям экипаж.

И лишь когда мы остались одни, а карета тронулась с места, я все-таки рискнула озвучить крутящийся у меня на языке вопрос:

— Учитель, что это было?

— Как это что? Я уже стар, слаб, устал от жизни, а за три долгие недели пребывания в тюремных казематах одряхлел настолько, что даже передвигаться не могу без посторонней помощи.

Эм.