Гимназистка. Под тенью белой лисы

В конце концов, это личное дело Волкова, кем и с какой целью он интересуется. Я в его дела не лезу и вообще хочу быть как можно дальше.

— Лиза, я волнуюсь, — тем временем продолжил Николай. — Я очень волнуюсь. Если это действительно вы, а не игры моего воображения, покажитесь.

Отвод глаз я сняла, набросила полог тишины на эту комнату и сразу почувствовала уязвимость своего положения: Хомяков навис над моей маленькой рыськой ангелом мщения, огромным и гневным.

— Лиза, как вы могли так со мной поступить? — возмущённо спросил он.

— Я же говорил, что вы можете рассчитывать на мою помощь, а вы сбежали, никому ничего не сказав.

— Мне надо было бабушке довериться? — обиделась я. — Или Оленьке всё выложить? Боюсь, Волковы из твоих родных всю информацию выдавили бы.

— Мама не стала бы действовать на благо клана Волковых.

— Зато я знаю того, кто стал бы, — надулась я и запрыгнула на стул, чтобы казаться хоть немного выше.

Это не сильно помогло, разница размеров всё равно давала о себе знать. Показалось ужасно несправедливым, что я в звериной форме, а Николай нет. Придавила бы его лапой, быстро перестал бы ругаться. — Я всё это время только и делала, что удирала от штабс-капитана, а он меня догонял. Включать в эти игры ещё и вас я посчитала лишним.

— Игры? — необычайно холодно переспросил Николай. — Действительно, зачем вам включать меня в ваши игры с Волковым.

Похоже, я опять сказала что-то, имеющее отношение к традициям оборотней, но не имеющее отношения к моей нынешней ситуации.

Николай выглядел по-настоящему оскорблённым, хотя должен был понимать, что то, что для Волкова – игра, для меня – попытки выжить.

— Чёрт вас подери! — вспылила я. — Вы прекрасно понимаете, что у меня нет и быть не может никаких оборотнических игр с Волковым. Я просто неудачно выразилась. — И ещё неудачно выбрала форму для разговора, потому что говорить гадости рыси куда проще, чем нравящейся девушке, пусть как рысь я тоже очень даже хороша.

Но, возможно, ему сейчас больше нравятся львицы. Львицы с длинными ослиными хвостами и глупыми мордами. — Или вы сейчас пытаетесь меня обвинить, потому что у самого рыльце в пушку?

Я подпрыгнула на стуле и грозно клацнула челюстями вблизи его носа, на котором, конечно, никакого пушка не было и даже следа от помады не наблюдалось, но это ещё ни о чём не говорило. Помаду и стереть можно.