Пронзая ветер

 Герб Дома: Трехглавый золотой пес на красном поле

Данэл  - глава Дома. Его называют Стражем Западной Границы, является правой рукой Короля. Его слабость – в излишней прямолинейности, чем часто пользуются его враги. 

Корэл – его кузина и сестра по матери принцессе Тагиль из Королевского Дома. Как и кузен, прямолинейна. Она беззаветно предана Тагиль, но в последнее время ее расстраивает, что подруга отдалилась и у нее появились от Корэл тайны.

ЧАСТЬ 1. Кукла Интерлюдия. Домашний театр Тантоссы

Молодой человек – стройный, черноволосый и сероглазый – быстро шел по дворцовым галереям в ту часть Дома, что принадлежала его сестре, Верховной Жрице Тантоссе. Выглядел он просто и даже небрежно в роскошных покоях огромного дворца: босоногий, с запавшими под глазами тенями, в черной рубахе навыпуск и мятых просторных штанах. Но татуировка паутины на левом виске из вживленных черных бриллиантов заставляла стражников при его приближении вытягиваться в струнку, а придворных склоняться в глубоком поклоне, чтобы потом еще долго возбужденно перешептываться, глядя вслед.

Впрочем, Коросс не обращал ни на кого внимания. Первым, кого он посетил после долгого добровольного заточения, был отец. А теперь он спешил на встречу с сестрой. На ее помощь он сильно рассчитывал. Вот только захочет ли она помочь? Эта неизвестность заставляла молодого человека хмуриться, до смерти пугая домочадцев своим суровым видом. Весть о возвращении младшего правителя Дома Страха неслась впереди него, и чем ближе молодой человек подходил к покоям сестры, тем безлюдней становились коридоры. Все знали: правители из своих Башен всегда возвращаются несколько не в себе, но главное, их переполняет Сила, которая может превратить в безвольную марионетку любого, кто невольно навлечет на себя гнев правителя.

На половине Тантоссы убранство коридоров и сквозных залов стало много уютней, чем в той части дворца, что занимал отец. Чопорные статуи, позолоченные барельефы и мраморные плиты сменили мягкие ковры и искусно выполненные гобелены. Густой ворс скрадывал шаги, а в теплом свете расставленных вдоль стен канделябров тканые картины казались живыми.

Коросс замедлил шаг, когда одно из полотнищ шелохнулось. Легкий шорох и негромкий смех за ним заставили сердце пропустить удар. Мысли и сомнения, одолевавшие молодого правителя, моментально вылетели из головы. Арона! Столько лет прошло, а он помнил этот смех: чуть хрипловатый, волнующий.