Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом - 2

В чем он только не клялся! И в своей «искренней любви», и в том что кроме меня, ему никто не нужен, и в том, что жизни своей он без меня не видит…

А сам то и дело косился на других Ёжек.

Ладно бы только комплиментами докучал.

Он при каждом удобном случае следовал за мной, и послать его ко всем чертям не было никакой возможности. Всё же королевских кровей.

— Мирослава, твой хранитель – чрезвычайно редкое явление… — После небольшой паузы восхищённый голос королевича зазвучал снова: — Ему с тобой крупно повезло.

Мира, ты просто волшебница.

Эко Елисея разобрало. Он там совсем ума лишился от своей «любви»?!

— Я – Ёжка, — язвительно напомнила ему и, на всякий случай, чтобы впредь не забывался, добавила: — Мы, Ёжки из клана Ветров, злые и мстительные.

— Ты, безусловно, самая злая ведьма, что я видел, — елейным голосом сразу подхватил королевич.

Эх… А я так рассчитывала, что он обидится.

Жаль, нельзя на него наслать заклинаньице взгляда медузы.

Я представила позеленевшего Елисея и невольно улыбнулась.

Проклятие почти безвредное. Подумаешь, станет на время ядовито-зелёным. Зато сколько пользы! Я хорошо знаю его королевскую натуру — он немедленно бросился бы искать противоядие, и на глаза бы нескоро показался. Мечты...

Я тоскливо вздохнула и, запрокинув голову, подставила лицо ласковому солнышку. Брызги воды отлетали далеко от фонтана, и в Хрустальном уголке сада царила приятная прохлада. Вдыхая свежий аромат травы, смешанный с запахом цветов, я на какое-то время забыла о спутнике.

— Я не могу больше молчать, королева моего сердца, — с пафосом, проговорил Елисей, выдёргивая из приятного забытья, и мне нестерпимо захотелось взвыть в голос. — Ты владеешь моими мыслями, сколько я себя помню...

Вон оно как! Я-то удивлялась, с чего он на дерево лихо вскарабкался, стоило мне однажды без предупреждения нагрянуть в гости к Савине. А это, оказывается, он обо мне думал, и на радостях решил показать чудеса неуклюжести.

Я тогда, узнав о его приезде, хотела устроить Елисею сюрприз.

Устроила на свою голову. Мы потом с Савиной до вечера уговаривали его слезть с дерева. Но королевич, вцепившись всеми конечностями в ствол, отказывался и пальцем пошевелить. Пришлось царской охране снимать его.

— Угу, — когда умолк голос Елисея, поддакнула я, чтобы отстал, и с облегчением вслушалась в наступившую тишину.

Не знаю, с чего вдруг я понадеялась, что вот сейчас Елисей поймёт, что ему ничего не светит, и уйдёт.