Проклятый капитан. Грозовой фронт

Проклятый капитан. Грозовой фронт

Евгения Александрова

Глава 1. Мёртвый капитан Алекс Дельгар

Середина осени, год 86 от Первого слова.

Южное Илакийское море.

Плотная пелена облаков ползла над водой, а на востоке ширилась и золотилась узкая рассветная полоса. Корабль шёл по покатым волнам открытого моря, умеренный ветер трепал пряди, и Алекс, как никогда прежде, ощущал себя единым с морской стихией и "Ясным", несущим их вперёд, к острову, с которого всего пару месяцев назад началось плавание, перевернувшее всё в его жизни.

Покачиваясь, Алекс прошёл до замершей у фальшборта девушки, что отныне стала важной частью его судьбы. Точно кто-то, шутя, связал их жизни морским узлом, только больно уж мудрёным. Сначала переодетая в парня "юнга" на его корабле, считавшая его опасным колдуном, потом потерявшая всё отчаянная девушка без цели и надежды... а теперь та, что любит и не побоялась отдать за него жизнь?

Алекс положил свою загорелую ладонь рядом с её, узкой и хрупкой. Однако эта хрупкость только видимость, внутри же Джейна точно обсидиан, твёрдая и сильная, дитя вулканических островов, солнца и укрытых в облаках плачущих гор.

И чем ближе они туда подходили, тем теплее становился воздух над морем. Южный ветер выдувал промозглость ивварской осени, согревал пряными ароматами и будто почудился даже отдалённый запах магнолий. И как-то дико становилось от мысли, что сейчас где-то на Итене сражаются и погибают на бесславной войне люди, в то время как они сами уходят и ищут неведомо что. Что же они ищут? Вария, старого мудрого друга, дарханов, которые могут помочь, или просто себя самих — заново?

А где-то в висках уже глухо билось предчувствие, что с этого мгновения их беспечное плавание длиной в несколько недель подходит к концу, и что-то тревожное ждёт за горизонтом...

Джейна вглядывалась в неспокойную воду, свесив голову вниз и закусив нижнюю губу, будто чтобы никто не видел её лица.

— Ну, чего ты? — Алекс облокотился о фальшборт и спросил: — По дому скучаешь?

Джейна подняла к нему голову и выпрямилась, почти став с ним одного роста. Ветер раздул волнистые пряди, блеснули синевой глаза. Ей шёл белый цвет матросской одежды, подчёркивал загорелую кожу, а под свободной рубахой угадывался каждый изгиб юного тела, в последнее время столь манящего, что и сейчас захотелось прижать тесней к борту и пройтись ладонями по нежной коже. Алекс поймал себя на мысли, что только что думал о вещах совсем другого порядка.

— Скорее, боюсь, — улыбнулась она.