Яга и Горыныч. Дракон в деле

— Кровожадный — жуть! Намедни целое стадо коров на части разодрал, так после него все поле кровищей залило! Неделей раньше сожрал отару овец. Тоже — словно дикий зверь, обезумевший при виде добычи. А совсем недавно сразу трех девок… ну… того… этого…

— Что, и их тоже съел? — не поверила я.

— Да нет же! Обольстил, зачаровал и коварнейшим образом обесчестил! Причем леди были знатных кровей и просто ехали домой, а он… негодяй этот, значитца… прямо по пути их перехватил, охрану разогнал, а над девицами гнусно надругался! Вот!

Причем глашатай произнес это с таким воодушевленным видом, словно хотел самому себе приписать столь невероятную заслугу.

— Не совсем поняла, — все-таки решила уточнить я. — Так кого же вы все-таки ловите: убийцу или насильника?

— Обоих, — торжественно отозвался молодчик.

— О. Так их все-таки двое?

— Один, госпожа ведьма! Девицы клянутся, что негодяй был один!

— То есть они его запомнили?

— А то ж! В сознании все трое были! Сами за ним пошли!

Я снова удивилась.

— Если они сами пошли, то какой же он тогда насильник?

— Так ведь зачарованы они были! — с жаром возразили мне. — Где это видано, чтобы честная девица с первого же слова повелась на льстивые речи и легко уступила незнакомцу? А если девица не одна, а сразу трое? Так что чары это были! Как есть чары, госпожа ведьма!

— Да? — все-таки усомнилась я. — И как же он выглядел, ваш разбойник?

— Плечи — во, руки — во… патлы длинные, глаза колдовским светом горят, улыбка проказливая, бесовская, а сам смазли-и-ивый…

Я хмыкнула.

— Если у его такая приметная внешность, то что же он ее не скрыл-то? Маску, к примеру, не надел? Или плащ с капюшоном? Да и с чего вы вообще решили, что обольстил девиц и покрошил коров в капусту один и тот же человек?

Глашатай всплеснул руками.

— Дак пастух его опознал! Пришел поутру проверить стадо, а стада-то и нету! Только тот лиходей в стогу сена голый лежит! Дрых, подлец, и в ус себе не дул! Сам в крови, земля вокруг истоптана так, будто там великаны порезвились. Рядом кости и обрывки шкур валяются. От коров, можно сказать, только ножки да рожки остались, а этот голозадый, когда пастух решил его связать, вдруг проснулся и так рыкнул, что мужик от испуга чуть имя свое не забыл и припустил домой, пока самого не сожрали! Описал злодея один в один, как те девицы! А мужики потом следы странные возле стога нашли, отпечатки лап, причем огромные, так что оборотень это, госпожа ведьма. Точно оборотень, мамой клянусь!

Я тряхнула головой.

— Ладно, допустим.