Случайный попутчик

И ответил со вздохом:

- Понимаешь, пернатый, мой мир рухнул…

Воробей снова прошелся по столу, склонил голову на плечо и спросил:

- А что мешает тебе придумать другой?

Предложение было странным, но весьма заманчивым. Я перевел взгляд с говорящего воробья сначала на книгу, раскрытую на столе. Потом посмотрел в окно. Небо было прежним. Пожалуй, единственное, что не поменялось в моем нынешнем окружении и положении – это небо.

- Давай, решайся! – чирикнул воробей. – Что бы ни случи – чи - лось с Миром – остается Дорога. Она с нами всегда. Дорога из дома или дорога домой. Длинная или короткая, сказочная или будничная, она начи-чи-нается от нашего рождения и не заканчи - чи - вается никогда! А что самое важное в дороге? Ты думаешь, теплые носки и завернутый в промасленную бумагу бутерброд? Ты почти правильно думаешь, только ещё важней в дороге хороший попутчи-чик. Именно от них зависит: будет ли с кем поделиться бутербродом или выпросить теплый носок, случи - чится ли с нами очередная Волшебная История или просто веселое приключение, или (не дай Бог!) - грустный эпизод. Поэтому давайте воскурим фимиам их божеству - Господину Случаю, и всем встреченным случайным попутчи-чикам подарим улыбку. Скажи, тебе нужен попутчи-чик? Как ты смотришь на то, чтобы отправиться куда-нибудь вместе?

Воробей хитро прищурился. Подошел к раскрытой книге и небрежным движением крыла перевернул страницу. На мгновенье мне даже показалось, что огорчившие меня строчки, куда-то исчезли…

- Хорошо смотрю – улыбнулся я.

И сдернул с гвоздя свой старый дорожный плащ…

Глава 1. Куда бы ты ни пришел, найдешь там лишь то, что принес с собой.

Синие сумерки окутали Приморский парк. Приглушили все звуки, потушили яркие краски. Стройные силуэты кипарисов чернели на фоне вечереющего неба. Прохладный ветер, предвестник осенних штормов, налетающий с моря,раскачивал хрупкие резные фонарики, создавая причудливую пляску теней на белом гравии дорожек. Отцветающие розы уже закрывали свои обрызганные росой нежные венчики, а фонтаны, за день уставшие разбрасывать свои хрустальные струи, теперь еле слышно журчали, словно пели колыбельную сами себе. И море тоже засыпало, время от времени, вздыхая и ворочаясь там внизу, под белой стеной ракушечника.Этот час был моим любимым временем суток. И сегодня я, как всегда пройдясь по притихшей аллее, присела на знакомую лавочку, закрыла глаза и стала слушать. Вначале был слышен только скрип фонариков под ветром, да шелест сонной листвы.