Хозяин Седых холмов

Пришлось прокашляться.

Мастер понимающе кивнул.

− Ты изменился, − продолжил он. − Стал другим. Это бросается в глаза. Хозяйка хотела тебя сломать? Пытала? Мучила? Издевалась?

Хороший вопрос...

В ночь перед отъездом − а точнее, ближе к рассвету − Снеженика заковала его в те свои чародейские кандалы и вытворяла такое, что...

От воспоминаний о "пытках" предательский жар мгновенно опалил щёки, и Яромир спешно отвернулся, уставившись в огонь.

− Не хочу об этом говорить, − сказал глухо, а Марий хохотнул. Вот же.

.. ерохвост невидимый [1].

− Сукина дочь... − выцедил Мастер и, нахмурившись, жахнул кулаком по столу. − Я знал... знал, что она пытками вынудила тебя служить ей. Паскудная тварь! Придушил бы гадину. Собственными руками придушил бы! Но... − Глава тяжело вздохнул. − Теперь она нужна живой.

Полумесяц напрягся, словно охотничий пёс, учуявший лиса.

− Вот оно, − прошептал покойный товарищ. − Давай. Спрашивай. Только, смотри не переусердствуй, не то спугнёшь.

− Кому? − Ледорез подлил мёду, но пить не стал.

Откинулся на спинку и поиграл кубком, изображая праздный интерес.

− Тому, кто готов платить, − уклончиво ответил Великий Мастер. − Ты знаешь правила, Яромир. Если заказчик предпочёл остаться неназванным − я бессилен.

Он красноречиво развёл руками. Яр красноречиво промолчал. Осушил чашу, со стуком поставил на стол и крякнул. Он знал, что сейчас произойдёт. Не сомневался даже.

И не ошибся...

− Я тщательно изучил доносы Ловкача, − проговорил Глава Гильдии и огладил длинные усы.

− Похоже, ты неплохо освоился в Рубежном лесу.

− Есть чутка.

− Не ерепенься. − Голос Мастера звучал спокойно, но льдистые глаза недобро сверкнули. − Дослушай.

Яр скрипнул зубами. Набычился. Воспоминания резанули тысячей острых ножей.

− Убереги! − белокурая женщина падает на колени в жидкую грязь. Дождь хлещет, и она промокла насквозь. В покрасневших от слёз глазах − безысходность и страх. Страх и безысходность. А ещё − мольба. Голос дрожит. Рука тянется к мужчине. − Убереги, брат! Прошу!

− Уходи.

− Великан в сапогах с оковкой грубо выдёргивает край плаща из женской ладони. − Тебе здесь не место.

Его глаза холодны, как лёд. На изборождённый морщинами лоб падаёт влажная русая прядь.

Уходи...

Рука под столом сжалась в кулак.

− Остынь, − осадил Марий. − Сейчас важно другое. Держи лицо. Терпи. Он купится, вот увидишь.

− Это задание станет пиком твоей службы, Яромир, − Мастер говорил тихо, а смотрел цепко. Прямо как кот на мышь.