Лев Бессердечный и хозяйка механического кота

Но неприглядному Хатори он не боялся испортить настроение протяжными мрачными песнями, так подходящими их эпохе паровых машин, грязных улиц и коррумпированной власти. Лев запел:

«...И в стелящейся мгле под вечерним покровом,

Озаряясь огнями от газовых ламп,

Сны летали над градом безумным, суровым,

Безразличных людей только слышался храп.

Лев вошёл в родной город, Богиней хранимый,

Преисполнен был в душу к себе заглянуть.

Бессердечный, проделавший путь пилигрима,

Оглянулся назад, вспоминая свой путь...»

Заметив, как стёрлась улыбка друга отца, предвкушавшего бодрящую песнь, малыш затих:

— Я сбился, ещё вначале, пропустил первое четверостишье.

Боевое настроение пожилого механика улетучилось, но Хатори всё же хвалебно потеребил Льва по голове:

— Грустные песни тоже нужны, — вместе с отцом гость направился к выходу. Уже когда дверь была затворена, Лев услышал другие слова друга Сато. — Ты же помнишь этот короткий стих? Малыш переделал его, но зачем ты позволил ему читать подобное?

Также малыш услышал и ответ папы:

— Я исправлю всё по возвращении.

Эпизод 2: Брошенный

Дверь закрылась, а знакомые голоса удалились и окончательно стихли. Лев остался один в мастерской Сато. Ему было не впервой проводить время среди недоработанных автоматонов, заводных игрушек, бесконечных деталей и маслёнок, которые механики так не любили находить пустующими.

Да и занятия имелись. Лев осваивал детские книжки, иногда принимался за те, что папа держал подальше.

Сынишка владельца мастерской прекрасно знал Хатори, но не доверял ему. Лев осознавал, что папа вернётся с ярмарки, всё будет хорошо. Но тревога без своего отца рядом, заставляла внутри постоянно что-то дрожать и расходиться в диссонансе со здравым смыслом.

Сато не мог быть кровным родителем Льва, малыш понимал это столько, сколько себя помнил. Но кровь и плоть не решают всего, не определяют уровня привязанности и возможной заботы.

Куклы и другие механизмы в разной степени разработки не могли прочувствовать эмоции Льва, но ведь он не игрушка. Он — сын Сато, может и не по крови, но сын!

Почему папа не взял его на ярмарку?

«Хатори и отец уже успели уйти от дома, — понимал подошедший к двери малыш. — Но я знаю, где ярмарка! Знаю дорогу к реке, я догоню!»

Лев хотел удивлять отца не только своими песнями и грамотой.