Я не та, за кого Вы меня принимаете, декан!

Я не та, за кого Вы меня принимаете, декан!

Инга Ветреная

Глава 1

Татьяна

- Андрей, пусти, мне пора! – попросила я, высвобождаясь из объятий парня.

Мы сидели в машине, прощальный поцелуй затянулся, парень слишком увлекся и все сильнее прижимал меня к себе. Мои слова заставили его остановиться, он нехотя опустил руки.

- Таня, я не хочу давить, но…

- Вот и не дави! – оборвала я его и вышла из машины.

Он догнал меня, и мы вместе пошли к подъезду.

- Ну, не сердись, - виноватым голосом попросил Андрей и обнял меня за плечи. – Мне все сложнее сдерживать свое желание, потому что ты мне очень нравишься.

Я резко остановилась и, приблизив лицо, посмотрела ему в глаза и сказала:

- Да в том-то и дело! Ты мне тоже нравишься! И я тоже хочу испытывать такое же желание, понимаешь? Не просто уступить, поддавшись на твои уговоры, а захотеть тебя так, чтобы как говорится, «крышу снесло», чтобы ни о чем другом и думать не могла! И неважно, что случится после: будем мы вместе или расстанемся, я не хочу сожалеть о своем решении!

Парень, чуть опешив от моего натиска, очень внимательно выслушал меня и вдруг улыбнулся:

- Понял, согласен подождать.

Я облегченно выдохнула, а он коснулся моих губ легким поцелуем и прошептал:

- До завтра?

Я кивнула и услышала «Мяу!», это мой кот Васька обозначил свое присутствие, а потом показался сам, незаметно вынырнув из кустов.

- Тебя снова встречают, - пошутил Андрей.

Впервые увидев Ваську на улице, он удивился. Я объяснила, что не стала в свое время кастрировать кота, потому что он каким-то образом понял, для чего я собираюсь отвезти его в ветлечебницу, и стал не только прятаться, но и откуда-то из-под шкафа громко мяукать, категорически возражая против моего произвола.

Андрей хохотал, когда я рассказала ему, как пыталась объяснить Ваське человеческим языком, что эта процедура сделает его, да и мою жизнь размеренной и спокойной. А он на своем кошачьем языке растолковывал мне, насколько сильно я ошибаюсь. А приятным голос кота трудно было назвать, во всяком случае, люди, которые слышали его, моментально раздражались и даже возмущались. И мне порой казалось, что в его режущих слух завываниях я нередко слышала нецензурную брань.

В конце каждой такой беседы кот усаживался, гордо задрав заднюю ногу, и принимался неторопливо, но тщательно вылизывать то, чего я, по сути, хотела его лишить.