Дракон (Дневник безумной королевы)

И мне, чёрт возьми, всё ещё важно. И всё ещё больно.

Шестнадцатый день второго месяца лета.

Праздник позади. Мне кажется, я должна испытывать стыд, но его нет. Ничего нет, только какая-то пустота. За одну ночь я успела пережить столько разных эмоций…

Аррэн. Я не пила ни капли, но видимо, сама праздничная ночь так кружит голову и придаёт столько шарма хозяевам неба, что устоять просто невозможно… а впрочем, я и не пыталась.

А потом… потом мы разругались. Кажется, навсегда.

Двадцатый день второго месяца лета.

Он всё не идёт у меня из головы. Аррэн. Чёртов ящер и его дурацкая гордость. А ещё моя глупость. Мы провели вместе как раз ту одну единственную ночь в году, которая, по мнению дракона, даёт ему официальное право на меня. И то, что я собираюсь вернуться вместе с мужем домой, доводит Аррэна до бешенства.

Мы так и не попрощались нормально.

Берегись огня, - вместо нормального “до свидания” заявил дурной ящер. - Он приведёт тебя ко мне, и больше ты не уйдёшь.

Я же говорила - дикие и невыносимые.

Первый день первого месяца осени.

Утром ещё королева, пусть и ненавидимая своим мужем, пока ещё втайне ненавидимая, а вечером - преступница. Вот такой непредсказуемый праздник урожая…

Мне кажется, это происки Фердинанда. Ну или же и в самом деле кара небес. Стоило мне приблизится к алтарю в храме, и он весь засветился красным.

Боги гневаются, - сказали служители. На королеве дыхание дракона, королева не чиста. Древние книги велят в таких случаях сжигать.

Шестой день первого месяца осени.

Мы, люди, устроены так, что в плохое не верится. Вот и мне не верилось. До последнего не верилось, что и в самом деле дойдёт до костра.

Костёр завтра. Стоило остаться с Аррэном, но что уж теперь. Думаю, он уже даже утешился.

Седьмой день осени.

Казнь. Фердинанд готов меня помиловать, если я принесу полную клятву подчинения. Я знаю, что это. Это хуже, чем смерть. Ты не принадлежишь себе, ты лишь беспомощно наблюдаешь, как кто-то твоими руками делает то, что ты бы ни за что на свете не только не сделал, но и не допустил.

Я так не буду. Смеюсь ему в лицо, зачем-то удержавшись от того, чтобы плюнуть и, повинуясь какой-то невероятной, до конца не осознанной надежде, делаю шаг в костёр. Я труслива и слаба, поэтому зажмуриваюсь, ожидая боли. Но боли нет.

Зато есть голос, которого не может здесь быть:

- Кейрин?..

Я открываю глаза. Аррэн. И полуголая женщина на его кровати.