Рождённые в горах. Звёзды помнят лица

Не спускаясь на землю, тот продолжал творить, пока демоны старательно всё уничтожали.

Прошли новые века, драконов стало больше. Жизнь витала ПОВСЮДУ! Летали бабочки, росли ромашки, высились горы и из шустрого ручья пили ледяную воду олени.

И всюду летали эти драконы. Демоны не могли это терпеть. Они наблюдали за самым первым драконом и день, и ночь, но хитрый ящер никогда не садился на землю. Убить Демоны хотели именно его, ибо другие не могли того же, что и он.

И вот момент настал. Влюблённый в прекрасную дракониху, он впервые ступил на землю, чтобы слиться с ней в светлой любви.

Демоны сразу же воспользовались этим и чёртовой дюжиной набросились на обоих ящеров, чьи тела истлели на ветру…»

Бьёрн раскашлялся ещё сильнее, чем прежде. Слова легенды завладели им и будто сами себя поведали. Они же его и вели всё время. От этого сильно сдавливало горло. Зрачки же закатились, оставив только белые очи.

Как только слова закончились, живот скрутило, а из глаз потели слёзы. Искушение прочитать злосчастную легенду спало, возвращая мужчине власть над собой.

Когда Бьёрн откашлялся, земля под ним оледенела. Он, еле как, поднялся на ноги, упираясь о ближайший древесный ствол и стал ждать чуда.

История хочет жить

Земля почернела, а трава в миг зачахла. Поистине пугающая сила! Воздух вокруг завибрировал, отчего Бьёрн вновь повалился на землю, когда схватился за голову, что разрывалась на сотню мелких осколков.

Замутившимся сознанием и ослабшим зрением мужчина увидел, как из земли вытекла чёрно-фиолетовая масса.

Едва завидев Бьёрна, она стала подползать к нему, принимая форму человека.

Когда демон коснулся лба Бьёрна, разрушая – убивая – его сознание, перед охотником уже стоял Скутт. Он произнёс всего одну фразу, после чего удалился, оставив Бьёрна погибать в холоде:

– Ненавижу тебя, как и ты меня. Благодарен тебе столь же, сколь и ты мне будешь…

После услышанных слов Бьёрн провалился в забытье, где бесконечно долго падал. Иногда мелькали образы вечных деревьев, запутывающих его в лесу.

Падение закончилось жёстким приземлением на шершавую простыню. Тут пахло травами и домом. Домом, который он предал…

* * *

Сон. Радужные волны, расползающиеся от неё в далёкие дали, переливающиеся изумрудным пересветом, рвали пространство. Они делали больно. Но было так хорошо…

Это были силы, покидающие владелицу. Она лишилась слишком многого, чтобы теперь вернуться в свой родной мир такой же, какой из него добровольно и ушла.