Как приручить злодея

Не понимаю зачем ей это, но я убежден, она собиралась открыть портал в Мертвый мир. Сам подумай. Она закрывала глаза на твоих многочисленных девок. Выпытывала, где ты прячешь Черную книгу. Приводила жертв для ваших гребаных ритуалов. Истинная – это та, кто приносит в твою жизнь свет, а не тянет на дно тьмы. Я всего лишь отправил Стеллу туда, куда она так рвалась. Подумаешь, без обратного билета.

– Ах, Виктор-Виктор, – нежно промурлыкал Кайнокс. – Верный муж. Любящий отец. Защитник сирых и убогих. Мой бывший лучший друг.

.. Ты меня утомил.

Синеву глаз Нокса сменила пугающая чернота. Из открытой ладони вылетел небольшой ромбовидный сгусток фиолетового света и вошел в тело Агны.

Девушка только и успела что открыть рот, прежде чем окаменеть. Ее кожа посерела. Глаза утратили жизнь.

Ветер снаружи стал сильнее. Удар – окно разлетелось вдребезги. Порыв снес с ног изящную фигурку и повалил на пол.

– Агна, нет! – закричал вне себя от страха Виктор. Вырвавшийся из него мощный энергетический импульс разрушил чужую сдерживающую силу.

Арбалетный болт пеплом рассыпался в воздухе. Покачнувшись, он рванул к жене. Упал перед ней на колени, обнял за плечи и прижал к груди. Камень, которым она стала, не выдержал и рассыпался мелкой крошкой. По мужской щеке покатились слезы. – А ведь ты был мне как младший брат…

– Тот, кто придумал таких старших братьев, заслуживает особого места в Мертвом мире, – стряхнул невидимую пылинку с плаща Кайнокс.

– Я тебя ненавижу.

– Ты знаешь, я не люблю банальности.

Но, как там говорится… око за око? Зато малютка Молли останется жива, здорова и при отце. Я сегодня добрый. Считай это подарком на ее день рождения.

Отвернувшись от убитого горем мужчины, Нокс направился к выходу, напевая под нос жизнерадостную, как ночь на кладбище в компании упырей, песенку.

– Я проклинаю тебя Кайнокс Стирр, – раздался за его спиной смертельно усталый голос Виктора. – Именем забытых богов обрекаю на вечное одиночество в ледяной клетке, – схватив один из острых камней, он прошелся им по запястью.

Закапавшая кровь бывшего пленника, соприкоснувшись с полом начала шипеть и бурлить. – Нет и не будет тебе прощения до тех пор, пока не найдется готовая проникнуться к тебе жалостью чистая душа. Только боюсь, ждать придется целую вечность.

Кайнокс, конечно, знал, что его попытаются убить. Правда, надеялся, что более цивилизовано. Нож в сердце. Яд. Или, на худой конец, старое доброе удушение.