Человечья магия

Человечья магия

Тулина Светлана

Вместо пролога. Ференциата, или Как трудно быть человеком!

ЗА ДВА ПОКОЛЕНИЯ ДО ОСНОВНЫХ СОБЫТИЙ

Не люблю оборотней.

Припереться незваными и испортить праздник — любимое их развлечение. Ну и что, что я не отмечаю ночи рождения с шести лет и сегодняшнюю тоже не собиралась, хотя она и семнадцатая, веха и всё такое. Но я не люблю эти ночи лишь чуть меньше, чем оборотней. Да и то только потому, что они, по крайней мере, никогда не припрутся в неурочный час и не станут трезвонить так, словно хотят разбудить всех мертвецов на Старом кладбище. А эти красавцы и в дверь молотили бы, как раньше — да только вот года два назад я украсила её серебряной инкрустацией. Как раз на случай. Теперь не колотят, только трезвонят. И воняют… Терпеть не могу этот запах.

— Проверка! — пролаял тот, что покрупнее. — Документы! Личный досмотр!

И осклабился, шаря по моей фигуре увлажнившимися глазами и одновременно пытаясь протиснуться в прихожую. Даже лапу в щель просунул, паскуда. Но тут же отдёрнул, взвизгнув, заскулил жалобно, вылизывая обожжённое место — цепочка, которую я накинула прежде чем открыть дверь, была серебряной.

Не люблю оборотней.

Вот как раз за это и не люблю. За хамство и тупость, помноженные на тупость и хамство. И за полное неумение владеть собой — до полнолуния больше суток, а он уже на взводе, аж трясётся весь. И скулит противно. Поделом. Если я обхожусь без прислуги и сама открываю дверь поздним визитёрам — это вовсе не значит, что я беззащитна и всяким-разным можно тянуть лапы, куда не просят.

Снимаю цепочку и выхожу в полосу лунного света. Хорошо, что нет облаков, иначе пришлось бы зажигать фонарь, чтобы разглядели как следует, лишняя суета. Сейчас же мне достаточно слегка приподнять лицо и улыбнуться во все тридцать два, безупречно ровных и ослепительно белых…

Обожжённый оборотень забывает про травму, панически взвизгивает и кубарем слетает с крыльца. Очевидно, новенький — местные все меня знают. Это я удачно. Новеньких надо сразу ставить на место, а то потом проблем не оберёшься. Второго я даже вроде как узнаю, запах знакомый, чуть отдающий металлом — кажется, он из оружейников. Держится получше, но и его отшатывает. Это хорошо. Боится — значит, уважает. И мозги вроде не совсем луной отбило.

С ним и будем разговаривать.

— Проблемы?

Обычно после моей улыбки все вокруг спешат заверить, что никаких проблем. Этот же мнётся, стягивает с лобастой башки потёртую шляпу, вздыхает. Начинает издалека.