Предел совершенства

 – Ты шутишь? Она же разболтает всю информацию, нас раскроют! – Это точно голос «сэра», перед которым «танцевал» Гудман.

 – Да, ты прав. Я всё понимаю, но зачем копаться в её мозгах и заменять воспоминания? Разве недостаточно того, что она окажется вдали от дома? 

Мне кажется, или эта женщина меня жалеет? Смысл рассчитывать на жалость, если мнение Эрика для неё – закон.

 – Стелла, прекрати размышлять. Я же говорил тебе, для чего это нужно, – он не на шутку разозлился на женщину, но всё же эти люди близки.

– Она должна чувствовать себя виноватой, чтобы не было желания вернуться домой.

 – Кое-кто нас не простит, – продолжила настаивать Стелла.

 – Он ничего не узнает, – ответил Эрик. 

О ком это они? Господи, да через пару минут я, возможно, не вспомню, как меня зовут. Значит эти люди действительно занимаются ужасными делами… Да это же скрывается от всей страны! А нам всю жизнь внушают, какое у нас замечательное государство и честный президент. Теперь понятно, почему почтенный господин Эрик испугался.

 – Что ж, поступай, как знаешь. Мне всё же жаль девочку, – сказала Стелла. 

 – А тебе не будет жаль мужа, если все узнают об эксперименте? Ты сама прекрасно понимаешь, каковы последствия. Так что, нужно решить эту проблему, и поскорей. 

Это он меня назвал проблемой? Далеко же они зашли… Интересно, в курсе ли президент? Или все они заодно? Вполне вероятно, но я об этом уже никогда не узнаю. Повезло, что меня вообще оставили в живых.

 – Понимаю, – согласилась Стелла. – Гудман, мы всё решили, можешь активировать чип.

 При слове «чип» у меня заныло правое плечо. Активировать? Уже? О нет, плохи дела. Прощай, Алиса Меллоу, да здравствуй, унылое зомби. Мама, папа, любимый, простите меня за то, что заставила вас в себе усомниться. Назад дороги нет.

С замиранием сердца я приоткрыла глаза и увидела, как мистер Белоснежная Улыбка подошёл к большому компьютеру, каких сейчас осталось мало. Системный блок и монитор – редкая вещь.

Значит, предстоит что-то серьёзное, раз доктор пользуется столь мощной аппаратурой. Остальных людей я не успела увидеть и закрыла глаза, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Я ещё не всё узнала.

 – Итак, включаю стандартные функции, верно? – спросил Гудман. – Это займёт всего несколько минут.

Не знаю, сколько прошло времени, но обещанные «несколько минут» показались мне вечностью. Ладони вспотели, и я уже не могу притворяться.