Страж

Страж

Виталий Слюсарь

Страж

Садитесь к огню, и я спою

Тому, кто услышит меня,

О самой прекрасной из всех юных дев,

Что когда-либо знала земля.

Давно это было, друзья, давно,

Много веков назад,

В стране за стеною снежных гор,

В стране, что звалась Асмарагд.

Красный шар солнца уже повис над зубчатой кромкой гор на западе, когда отряд добрался до постоялого двора «Три дуба» – последнего жилья на пути к перевалу.

Лес пообочь старой дороги стоял безмолвный и неприветливый, погруженный в угрюмое оцепенение. В воздухе витал густой запах сырости и прели. Древние замшелые дубы вплотную подступали к просеке, тянули свои почти голые ветви, похожие на узловатые старческие руки, будто хотели схватить ими путников. Их кроны смыкались над головой, и, хотя жухлая листва цвета тусклой бронзы практически вся уже облетела, в дубраве темнело значительно быстрее, нежели на открытой местности.

Издали долетала звонкая дробь дятла, и это был единственный звук, какой нарушал тишину. Даже стук конских копыт из-за толстого слоя дубовой листвы, что устилал ковром дорогу, звучал как-то непривычно и глухо.

Принц Эрберт поплотнее закутался в темно-синий дорожный плащ из толстой иртимской шерсти и посмотрел вверх. В просветах дубовых крон виднелись рваные лоскуты неба, по которому плыли низкие осенние облака, пылающие снизу предзакатным червонным золотом.

Пришпорив своего коня, с принцем поравнялся советник Варт.

– Темнеет, – сказал он, озабоченно глядя по сторонам. – Нам лучше поторопиться, ваше высочество, если мы хотим добраться до постоялого двора засветло. Не знаю как у вас, а у меня нет ни малейшего желания ночевать в этом лесу… – Советник тоже зябко запахнул плащ. – Чего доброго, еще начнется дождь…

Эрберт невольно усмехнулся.

– Варт, вы ли это?! – с нарочитым изумлением воскликнул юноша. – Вы, который провели в походах больше лет, нежели я прожил на свете, – и вдруг страшитесь ночевки под открытым небом?..

– Ваше высочество, я отвечаю за вашу жизнь перед королем, – негромко проговорил Варт минуту спустя, в течение которой они молча ехали бок о бок. – Я дал его величеству клятву оберегать вас от опасностей, и потому ваша безопасность для меня превыше собственной.

– Я ценю вашу заботу, Варт, – сказал Эрберт.