Стрекоза и солнце

Ненадолго, на пару часов, но мало ли куда можно забрести за пару часов в Диких землях…

– Период цветения – три-четыре дня, а там еще до первого дождя. – Кир задумчиво поболтал ложечкой в чашке, поднес к губам, но пить не стал, поставил обратно на стол. – В тот раз за границу пропустили ученых. Пыльца только-только осела, я отказался вести группу, нужно было подождать еще дня три. Но эти умники позвонили в столицу, столичное руководство надавило на наше… Пришлось идти.

Боевые комбинезоны, шлемы с усиленными фильтрами.

Ученые ворчали и пугали проблемами с начальством, но Кир уперся – без защиты за границу не выйдет никто. Тридцать градусов жары, три часа в плотных комбинезонах, ученые, злые и взмокшие, матерятся и обещают написать жалобы на капитана-перестраховщика, а один, самый нервный, подбирает камень, швыряет в синие заросли на обочине, и какой-то запоздавший цветок отстреливается в ответ пахучим белым облачком…

Нита шла с краю.

У нее оказалась аллергия, едва успели донести до базы.

Откачали, поставили на ноги, выписали на работу, и пару месяцев все было хорошо. Кир даже успел поверить, что все прошло и последствий не останется.

А потом случился первый приступ.

Снова повезло – они дежурили на базе, и капитан успел дотащить захлебывающуюся кашлем, задыхающуюся сестру до медблока. Ее откачали снова, и она смеялась и говорила: мол, ерунда, с кем не бывает, – и даже сердилась, когда брат в приказном порядке велел пройти полный медосмотр.

И оказалось – не прошло, и никогда теперь не пройдет.

Приступы станут повторяться, и яд-то еще можно попытаться вывести, если регулярно пить таблетки и раз в три месяца проходить процедуры по очищению крови, но вот с проклятием в ауре уже не сделаешь ничего.

– Оказалось, что эта дрянь может вцепиться и на тонком уровне. От работы на границе ее отстранили, конечно. При повышенном фоне проклятие развивается быстрее, даже если пить таблетки. Пришлось перевестись сюда.

– И ты позволил ей работать? – Ильнар исподлобья взглянул на командира.

Тот ответил неожиданно строгим взглядом, а потом вдруг спросил:

– Видел шрамы? На левом запястье?

– Она… – понимание, четкое и пугающее, возникло в голове мгновенно, но произнести это вслух он не смог.

– Именно.

Оба замолчали. Ильнар смотрел, как Кир крутит в пальцах чайную ложечку, голова отказывалась соображать напрочь.

– И часто случаются приступы? – спросил он наконец.

– Раз в месяц. Или в два.