Дочь Туллы

Далира оглушенная и наполовину ослепшая от слез барахталась на земле. В раздваивающемся расплывающемся мире она искала своих детей. Внутри груди, мешая дышать, мешать биться сердцу, росла немая ледяная пустота, словно ей разорвали грудь и вбили внутрь холодный тяжелый камень. Силы покидали её, мышцы моментально потеряли упругость, а кости словно исчезли и всё тело стало ватным и мягким, не способным держаться. Через дрожащее марево слез она смотрела на лежавшего на боку Анвелла, из головы которого так неуместно, неестественно торчала длинная рукоять "бородатого" топорика, словно какой-то уродливый рог.

Мало что соображая, Далира попыталась ползти к мертвому сыну, но потом увидела рослого широкоплечего белокурого мужчину, неподвижно стоявшего с топором в руке, гордо водрузив ногу на голову лежавшей на животе Синни. И задыхаясь криком, с разламывающейся от горя головой, она вроде бы устремилась к дочери. Но в какой-то миг она четко увидела наступающего на неё, возвышающегося над ней краснолицего бородатого бритоголового ухмыляющегося воина и одним движением выхватила с пояса нож и вонзила его в бедро мужчины. И ещё и провернула.

Ильзир застонал.

– Сука! – Прохрипел он.

Далира рывком выдернула нож из развороченной плоти мужского бедра с явным намерением вонзить его куда-нибудь еще. Но Ильзир торопливо ударил её мечом. Ударил наотмашь куда-то в ребра с правой стороны. Он вполне мог бы убить молодую женщину, разрубив ей грудную клетку, но даже в этот момент в его голове, как масляные круги на воде, плавали сладкие мысли о серебре и невольничьем рынке в Тилгарде.

И его рука дрогнула, замедлилась, приостанавливая и ослабляя удар. Но клинок всё же основательно рассек женщине бок и разломал ребра.

Далира взвыла и отшатнулась, ей показалось словно в неё ткнули пылающей головней. Ей подумалось что надо найти своё копьё, но Ильзир уже вздымал над ней меч и женщина шарахнулась прочь, отползая на четвереньках. Ильзир хотел нагнать её и смачно ударить клинком плашмя по голове, чтобы она наконец успокоилась, но ступив на раненную ногу, он весь скривился и выругался.

Далира, действуя будто бы в полусне, поднялась на ноги и огляделась. На миг её глаза встретились с глазами громадного белокурого воина, убившего её сына и теперь прижимавшего ногой к земле голову её дочери.

Хальфар, не шевелясь, насмешливо взирал на черноволосую молодую женщину, словно приглашая её попробовать напасть на него.