Чудовище

   Под безжизненными телами людей и демонов  уже не было видно земли. 

   Все шло не так...  

    С ужасом осознала, что резерв армии очень скоро иссякнет. А враг все наступал. В их глазах не было жалости, не было страха. Была только жажда… Говорят, Гаками становятся люди, грешащие при жизни жадностью и обжорством.

   В голове пронеслась неприятная мысль: “все-таки, это были люди…”. 

   Но откуда столько проклятых душ взялось на этой благословенной земле? Я не знала. И, думаю, не узнаю. 

—  Отступаем! —  послышался дрожащий, но между тем достаточно громкий  голос Октавио откуда-то сзади. 

   Я сотворила очередное заклинание, с ужасом оглядев поле боя.

—  Нет! Нельзя! Позади ведь… Позади город! — гневно прокричала в пучину битвы, но ответа не последовало.

   В душе зародилась ярость. Если мы, сильнейшие мира сего не можем защитить один город, то какова цена нашего величия? Или мы просто лжецы, пользующиеся всеми благами и почестями гордого звания королевских “охотников”? 

   Мы никогда не проигрывали. Мы возвращали нечисть туда, где ей самое место - в преисподнюю. Это наша миссия, наш долг! 

   По груди пролился огонь. Была ли это ненависть? Ненависть к врагу, или может к себе? К собственной слабости, беспомощности. А может просто  жгучее чувство несправедливости? Я не знала… Но я чувствовала, как это обжигающее безумие поглощает меня, сжигая изнутри.

   Взмыла вверх. Все вокруг плыло.  Реальность ощущалась по-другому. Происходящее было похоже на сон. Зыбкий, липкий сон из которого не вырваться.

   Окидывала взглядом безумное море из чудовищ и издыхающих союзников. Страх людей подо мной. Их ужас от осознания пришедшей погибели. Казалось, его можно было ощутить кожей. 

   Потоки энергии витали вокруг, словно играя со мной. 

   Сконцентрировалась. 

   Боль раздирала нутро. Почувствовала, как крылья вырывались из спины, разрывая кожу, становясь все крупней. Магия внутри росла, ища выход,  тело едва выдерживало нагрузку, но я терпела.

   Закричала, не в силах терпеть эту боль, но, тем не менее, не выпускала магию наружу. Перед глазами пронесся образ брата, в те времена, когда он еще был мальчишкой. Когда глаза его были добрее, когда он улыбался. Его разбитые губы, покрытые ссадинами и синяками руки.