Барселона

Она слушала, не перебивая, не задавая наводящих вопросов. И наверняка сразу включила запись. Он выложил всё и говорил чётко, без эмоций, опасаясь пробудить сочувствие, проявить слабость — только не перед ней! И только под конец разговора, когда Варпу заговорила об искусстве, вызывающем видения и предчувствия, Роберт не выдержал и пожаловался:

— Последнее время мне не до живописи, стараюсь держаться подальше от картин, но как только закрываю глаза, в голове возникает один только образ — «Апофеоз войны».

— Не слышала.

— Верещагин. Он подорвался на мине. Вернее, не он сам, а линкор, на котором отправился на очередную войну. Говорят, он стоял на мостике рядом с русским адмиралом, когда сработала японская мина.

— Вы отождествляете себя с этим художником? — догадалась она.

— Пожалуй, немного, — Роберт смутился. — Всех нас ждёт какая-нибудь мина.

На самом деле таких типов, как Верещагин, он недолюбливал. Всех тех, кто появляется на передовой ради того, чтобы пощекотать нервы, набраться впечатлений или цапнуть довесок к политическому капиталу.

Даже пустоголовые красотки, развлекающие моряков на американских линкорах, в сравнении с такими прагматиками выглядят более искренними.

Зачем он всё рассказал ей? Наверное, только она, стоявшая за его спиной тогда в Барселоне, могла поверить в весь этот бред. И она поверила, а поверив, переработала книгу. И получила свой искомый чёрный квадрат. Так что мир в итоге узнал не удачливого предпринимателя.

Мир узнал врага. А миру как раз потребовался враг. Абсолютный враг, без идеологических заморочек, многочисленных адептов, тайных связей с разведками. Удобный враг. Такой, какого можно распылить без ущерба для политического реноме и экономических последствий.

Ему вынесли приговор. Хотя, разумеется, ни одного судебного заседания не состоялось ни в одной стране мира. Да и не могло состояться. Юриспруденция пасует, когда сталкивается с ирреальным.

Так что его приговорили тайно, спущенным сверху и зашифрованным циркуляром. Спецслужбы, организации, связанные со спецслужбами и противостоящие им. Кто только за ним не охотился. Даже те, что обычно охотятся друг за другом, в его частном вопросе пришли к молчаливому консенсусу.

Он как-то раз уже пересекался с «Клинками Халифата» — небольшой, но сплочённой группой фанатиков из Северной Африки. Упёртые парни.