Взрослая колыбельная

Надо отложить все домыслы на потом, а пока просто согреться. Надо встать и прыгать, нельзя же просто лечь и умереть.

Но ноги мне больше не подчиняются. Я их уже не чувствую. Зубы, которые еще недавно стучали с огромной скоростью, теперь еле смыкаются. 

Луна пропала и вокруг снова темно. Тёплое только сердце, еще стучит, и голова.

Так вот она какая – нора Жучиного короля. Оттуда никто не возвращался. Наверное, потому что там они нашли свою смерть.

Закрою глаза, всё равно ничего не видно.

Говорят, когда замерзаешь, становится тепло. Значит, скоро будет тепло?

Через минутку… или еще через несколько секунд… совсем скоро. Скорей бы.

Не помню, было ли мне тепло. Ничего не помню.

А потом в руки, в ноги, в спину и живот словно воткнули коврики для йогов, такие, из гвоздей. А потом по ним попрыгали.

Я, наверное, никогда так громко не вопила.

Глаза резанул яркий свет. Комната вокруг была незнакомой, с высоким светлым потолком и бревенчатыми стенами.

Пахло костром и сеном. Из большого окна, занавешенного белой занавеской с вышитым на ней зеленым узором слабо светило солнце.

Рядом со мной сидела женщина в льняном сарафане, надетом на такую же льняную рубаху, с покрытой ярким платком головой. У нее было загорелое лицо в тонких морщинках и спокойные голубые глаза.

- О, очнулась. – Обрадовалась она. - Ну, наконец-то!

Она приветливо улыбалась, хотя мы были незнакомы. Где я?

- Ну не суетись, успокойся, - женщина легко толкнула меня, уложила обратно по подушки.

Узкая и очень мягкая кровать стоит в самом углу большой комнаты, рядом стол с грудой глиняных горшочков и стеклянных бутылочек. Пол тоже деревянный.

– Не враг я тебе, не бойся. Лекарка я местная, на ноги тебя поставить хочу. Тётка Маруся я.  Видишь, ты уже и в себя пришла. – Она пощупала мой лоб. – Хорошо как. А то мне тебя полуживую принесли, думала, все, хоронить придётся. А ты, гляди-ка, радость какая, очнулась.

Ну, теперь всё с тобой хорошо будет. Благодари своего спасителя.

- Какого? – прохрипела я.

- Да не знаю я, милая. Никто не видел, - хохотнула женщина. – Только когда тебя дружинный патруль нашёл, ты была колдовским колпаком закрыта, без него давно бы замерзла.

- А…

Даже не знаю, о чём лучше первым делом спросить. Боль постепенно отступала, и уже легко шевелились руки и ноги, только слабость во всем теле была дикой.