Бремя героев

Но что она могла сделать? Душа юноши рвалась на встречу с ней, но, прикоснувшись, она тут же растворится в общем потоке света. И Айлима отступила…

- Живи, – пропел ветер.

- Живи, – прошептали деревья.

- Живи, – выдохнула Айлима, пряча взгляд, и неведомая сила вырвала душу Лиама из мира богов. Душа кричала и рвалась обратно, не понимая за что её, позволив коснуться Рая, выбросили обратно!

Лиам судорожно вздохнул, и боль пронзила всё тело. Но печаль раненого любовью сердца была во много крат хуже любой боли.

А где-то там, далеко и совсем рядом, плакала Айлима, отдавшая кусочек своей души умирающему человеку.

Тихо плакал юный Лиам. А над Речной долиной, разверзлось раненое молнией небо, потоками ливня смывая следы недавнего побоища.

Могучий Карм сам вынес сына на руках с поля боя. Походный лекарь прятал взгляд и безнадёжно разводил дрожащие руки - с такими ранами не живут. Но Лиам жил!

Загнав лошадей, Карм полтора дня нёсся на повозке к Чёрному Болоту. Там жила ведунья. За глаза люди называли её ведьмой, колдуньей.

Но Карму было наплевать – будь она хоть самим болотным демоном, он обломает ей рога и заставит излечить сына!

Он успел! Карм с сыном на руках ворвался в убогую хижину и напоролся на холодный взгляд колдуньи. Гневные требования и посулы озолотить застряли в горле воина.

- Я мертвецов не лечу.

- Он жив!

- Я вижу. Это и чудно – с такими ранами не живут.

Ведьма положила руки на голову Лиама и забормотала под нос какие-то заклинания. Закончив, она отошла к окну и тихо хриплым голосом проговорила, будто обращаясь к своему отражению в мутном стекле.

- Порою, зная наперёд грядущее, проще оставить всё как есть. Горя, больше чем радости, принесёт твой сын. Но не мне судить, раз боги не забрали его - я попробую исцелить его.

И она взялась лечить Лиама. Два долгих месяца ведунья собирала травы, варила коренья, шептала молитвы и окуривала рану, всё ещё не веря в счастливый исход. Но Лиам жил!

И на исходе осени, когда первые заморозки разогнали болотный туман, Лиам пришёл в сознание.

И первое, что сорвалось с его губ, было имя Собирательницы Душ.

- Айлима.

Суеверная старуха сокрушённо покачала головой – негоже поминать имя Смерти в первые мгновения жизни.

А спустя месяц Карм с сыном и свитой вернулись в столицу Куботар и первый снег услужливо ложился у них на пути пушистым белым ковром.

* * *

Старик встал, взял кочергу и неспешно начал ворошить угли в затухающем очаге.

- Это всё? – первой нарушила тишину Лали.

Старик хитро улыбнулся.