Любовь как награда

Крик старого служителя оборвался на полуслове. В приоткрытые створки я могла видеть часть комнаты и Дарию.

- Амира аре вох! Маре Крах Вин эдим!!! Крах Вин дим!!!- голос Дарии звенел от напряжения и казался незнакомым. Раздавшийся вскрик и слова стали перемежаться с булькающими звуками.

-А ты старая карга! – тихий вскрик и я малодушно закрываю глаза, пытаюсь спрятаться.

Перед моими глазами всего на секунду мелькнул силуэт мужчины в темном плаще с горящими красным глазами. Но он навсегда останется со мной, являясь олицетворением моих страхов.

Мое тело выгнулось от боли, прострелившей все мое существо. Плечо горело как в огне, но это было не заметно в той агонии что сотрясала меня изнутри. Казалось кто-то невидимый выкручивает все суставы, мышцы сводило судорогой не давая сделать даже вздоха. Мои мучения не продлились долго, сознание не выдержало и отключилось, погружая меня в спасительную темноту.

Как я себя не выдала я не понимаю.

Когда я пришла в себя, в щель уже не проникал свет. Боли почти не осталось, только легкое жжение в плече, как от содранной кожи. Прислушавшись я долго боялась даже пошевелится. Потом осторожно села и так и сидела до самого рассвета, не чувствуя холода и голода. Когда солнечный свет осветил комнату я выползла из своего укрытия. В открывшейся картине ничего не напоминало о светлой комнатке. Вся мебель была перевернута, на стенах виднелись следы копоти. На полу, в центре комнаты лежало тело. Дария была сама на себя не похожа. Волосы, еще совсем недавно темные с красноватым отливом, стали совсем седыми и веером разметались вокруг головы. Черты лица заострились, став похожими на восковую маску. Я же словно заледенела. Мои глаза оставались сухими, а действия стали рваными и резкими. За эту ночь я повзрослела. Беззаботный ребенок умер вместе с Дарией.

Встав на ноги, я гордо выпрямила спину и расправила плечи. Теперь я осталась совсем одна.

Вернулась в схрон, аккуратно перебрала все вещи, убрав толстую тетрадь на дно. Действуя механически я старалась не смотреть по сторонам. Сборы были не долгими. Осталось последнее. Когда мы с Дарией разговаривали она мне много раз говорила, что, когда человек умирает его дух может остаться привязанным к телу или дому. Она не хотела быть зависимой и просила освободить ее дух. Я прошла в храм, взяла лампадку и камни для розжига. Плеснув масло на дверь, бросила камни и отошла, наблюдая как огненные языки стали подниматься, захватывая все новые и новые участки стены.