Сети Поднебесья

забота… Рея, не важно, что для тебя значу я, или мои поступки, девчонке правда плохо, и Алион едва ли поможет! Мне кажется, что он просто ненавидит несчастную. - Сиг беспокойно одернул камзол. - А она. Она очень наивная, глупенькая и... Просто, просто взгляни на нее, если я не прав, то не вспоминай. Но... Элен, тебе ли не знать, что значит быть изгоем?

Так и не дождавшись ответа, Сиг пробормотал форму прощания и развернулся к двери.

- Сиг, - Неожиданно отозвалась Нора. - Отчего сам не пойдешь?

- Алион ни за что меня не пустит.

- Начал Сиг и осекся, понимая, что лукавит. - Нора, я боюсь. Боюсь себя, а еще больше Лакориана. Поверь, я... я душу бы отдал ТОГДА, чтобы остановить дракона.

- Вот как? Во всем виноват Лакориан?

- Нет, Нора, разумеется, нет. Во всем виноват только я.

Сиг вышел, оставляя Нору наедине с мыслями.

Алион. Ночь Воспоминаний.

Алион направил весть в Небесный замок, но сам туда вернуться не спешил. Встречаться с племянницей он не хотел. История с погибшими сиротами потрясла его семью куда больше, чем могло привидеться Лорду-Протектору даже в самом дурном сне…

Крылан Алиона медленно летел по густому лесу, позволяя наезднику углубиться в мысли.

Спор с младшим братом задел душу. Как бы он поступил на месте Сига? Глупый вопрос, глупый и наивный. Если кто и виноват… - то только он. Воспоминания утянули за собой.

«Молодая, еще мелкая листва пушилась нежно-зеленым сиянием вокруг узловатых ветвей.Крылан, почуяв возбуждение всадника, нёсся тенью между деревьев, едва различая дорогу.

Ветки норовили сбить на землю, но крылан и его всадник ловко уворачивались от цепких лап леса.

Впереди показалась цель - лань с золотистой шкурой. Гибкая, стремительная... Азарт охотника взыграл с новой силой. «Еще чуть-чуть», - пронеслось в голове, когда всадник натягивал тетиву, целясь лани между лопаток. Лань будто почувствовала это и повернулась, желая взглянуть на убийцу лично. Темные глаза были полны отчаяния… Ожидания неминуемой смерти…

Взгляд поразил Алиона - будто это ему, а не Лани, попала между лопаток стрела.

Юноша неловко дернулся, чуткий крылан ушел в штопор, наездник кубарем слетел на землю, вышибая дух.

Последним, что он увидел, был огромный мохнатый шмель, с жужжанием тяжеловеса, рассекавший эфир. Цветущий сумрак леса уступил полумраку комнаты, расступавшемуся под тусклыми лучами из крохотного оконца.

Незнакомка, чей образ пронизывал все детские фантазии, привычно плела нить.