Ох, уж эти женщины…

А какие ужасы они наводили друг на друга, когда уходили с ночевой на рыбалку, и по очереди рассказывали про ведьмаков, леших и всякую болотную тварь. Ни о каком сне даже и думать было нечего. Зато на утренней зорьке, когда начинался у рыбы клев, все они, сидя на берегу с удочками, клевали носами.

– Пашка! Тяни! У тебя поплавок под воду ушел!

Пашка выходил из сонного оцепенения и, не глядя на воду, рвал вверх удилище. Сверкающая на солнце красноперка зависала над водой, выделывала какой-то кульбит и срывалась с крючка.

– Аккуратней надо было тянуть.

– А чего ты орал, как блаженный.

– Клевало, вот и орал. Погляди, крючок-то целый?

Потерять крючок на рыбалке было трагедией. В деревенском магазине они не продавались. Купить, а вернее выменять, их можно было на тряпье или мослы у старьевщиков, которые изредка заезжали на двух-трех повозках.

***

Время шло. И друзья из штанишек с помочами выросли до подглядывания из-за заборов и углов изб за женихающимися старшими братьями и сестрами, а если, невзначай, выдавали себя хихиканием, то получали дома затрещину по затылку.

– Впредь подглядывать не будешь! – назидательно говорил старший брат, отвесивший подзатыльник.

– Скорей бы ты в армию ушел. Тогда мы с Санькой старшими будем – бубнил в ответ наказанный, потирая ладонью затылок.

– Время придет, уйду. А ты не подглядывай за нами с Наташкой. Усек!?

– А сам, когда был маленький, за Генкой подглядывал.

– Поговори мне. Видно ещё хочешь подзатыльник схлопотать?

– Не буду больше подглядывать.

Не больно-то интересно, как вы там за избушкой обнимаетесь.

Ох и медленно тянулось в ту пору время. Не то, что теперь: неделя пролетает, как один день, а год – как месяц. Стараешься остановить его, но время неутомимо тащит из пожилого возраста в старость. А тогда хотелось взять в руки кнут и гнать, и гнать дни вперед к своему повзрослению.

И вот настал тот момент, когда мы с Пашкой закончили семилетку. Пашка пошел учиться на тракториста, а Антошка остался в поселке, устроился на лесопункте помогать тем, кому делать нечего.

Был на посылках у начальника: сбегай туда, позови того, узнай привезла ли орсовская машина товар в магазин. Одним словом, веселуха – скачи целый день, как будто тебе шило в одно место вставили.

Пропрыгав так лето, Антон пришел к выводу, что надо к чему-то более серьезному прибиваться. А куда и к чему? Рабочих рук в лесопункте хватало.