Саламандра

Уборка стеклянных осколков вперемешку с сахаром не заняла много времени, а кровать показалась особенно уютной, тем более что завтра выходной.

Засыпая, Лиз впервые почувствовала себя согревшейся. Лишь улыбнулась слабому красноватому свечению, пробивающемуся из-под лёгкой хлопковой пижамы с нарисованным на ней пушистым котиком. С таким цветочком и ночника не надо.

֍֎֎

Пробуждение оказалось внезапным и резким. Словно её с головой окунули в обжигающе-холодную воду с больно ранящим крошевом льда. Ноги и руки свело судорогой, веки враз сделались неподъёмными, и горло перехватило так, что и вдох не сделать — да чем там, под водой, дышать?

Лиз забилась изо всех сил в незримых оковах, стараясь вернуть контроль над телом и выбраться из этого ледяного ада. Куда угодно, только подальше отсюда! Прочь! Тело по-прежнему не слушалось, но чувствительность стала возвращаться. Движения полностью подчинялись инстинкту выживания, а мысли суматошно крутились вокруг происходящего.

Ванна? Кто-то проник в квартиру, вытащил её хозяйку из постели и прямо сейчас собирается утопить в ванной?! Но она не чувствует под собой дна. И бортов. Напротив, погружается всё глубже и глубже, тонет в темноте и безмолвии.

Но где?

Где она?!

Телепортация?

Бред!

Перемещение в другой мир? Сказки!

Опоили и выкрали? Но зачем?! Кому вообще нужно от неё избавляться, да ещё так?

Пустите! Пустите, сволочи, я хочу жить! Я хочу, чёрт побери, жить! И чувствовать! Я хочу понять, кто я есть!

И вдруг она почувствовала, как онемение с кончиков пальцев стало спадать, а где-то внутри тела пробудился слабый, еле ощутимый огонёк. Свечение, исходящее из кулона на её груди, пробивалось даже сквозь плотно сомкнутые веки, и Лиз, внезапно успокоившись, перестала безуспешно трепыхаться, и глубоко вдохнула, растворяясь в этой странной смеси ледяного холода и призрачного тепла.

И одновременно со вдохом открыла глаза.

Это было… восхитительно. Её окружали струи белого пламени, мерцающие красным по краям. Теперь они не обжигали, а, скорее, ластились. Как ласковые игривые кутята. Укутывали переливающимся покрывалом. Мерцали тысячами алмазных искр, собирались плазменными водоворотами и потоками раскалённой добела лавы.

А самое главное — она чувствовала каждое движение огненных струй. Чувствовала кожей, каждым волоском, каждой клеточкой. Видела и слышала, как они дышат, словно живые. Ощущала их все целиком до мельчайшей искорки. Вдох-выдох. Стук сердца.