Белый китель, белое платье

Мортэус смотрел за их неуклюжими движениями, падающими вещами, за ржущими уставшими лошадьми и поднимающимся вдалеке костром прошедшей битвы. Его ноги, так и не отдохнувшие за ночь, в грязных сапогах, передвигались нехотя. Он вернулся в офицерскую палатку, отличающуюся от остальных только лишь её целостностью, и, начистив оружие, сложил его в ножны. Разрезал оставшийся хлеб на четыре части, каждую из которых упаковал отдельно, разлил воду, плещущуюся на дне, на две фляги и повесил их на бёдра. Впереди оставалось только бесконечное поле, бескрайнее поле, безмятежное поле.

Первый переход через него, с полными сумками провизии и медицины, не был трудным и изнуряющим, второй же, с пустыми руками и животами, может оказаться смертельным. Он это понимал, но не мог изменить курса.

Оседлав коней, воины двинулись вперёд. Позади них остались лишь вмятины, где они спали и сидели, и потухший костёр. Впереди разверзалось песчано-ржаное поле, полное пустоты. Они не пели, не разговаривали, их головы болтались на груди, словно у заключённых, приговорённых к пожизненной каторге.

Глаза Мортэуса слезились от ветра и беспокойного сна, и он держался из последних сил, чтобы не дать слабину, чтобы не согнуть спину под мощным ударом судьбы. Их победа далась огромной ценой смерти многих солдат, их победа была слишком дорога и ужасна, потому он не мог позволить пышно праздновать триумф. Кощунственное отношение к погибшим могло уничтожить его в глазах живых. Поэтому он хотел подарить ту самую минуту счастья от возвращения тем, кто ещё хоть немного может чувствовать.

И вернуться самому.

День и ночь они шли через поле, которому, казалось, не было конца. Солдаты отказывались становиться на привал, чтобы не оттягивать момент встречи с жёнами; солдаты отказывались от еды, поделённой на восьмерых, предлагая её другому. Они смотрели вперёд и ждали, ждали едва заметного света города. Горизонт по-прежнему оставался пустым, лишь тонкая линия, соединяющая поля с тяжёлым небом, продолжала маячить.

С каждым шагом лошадей воины на маленькую щепоть становились счастливее, их сердца ускоряли бег, кожа розовела, кое-кто расправлял плечи, некоторые украдкой утирали слёзы, но у всех глаза горели надеждой и верой в будущее. Ничего, они ещё не раз выйдут на поле битвы, они ещё не раз смогут защитить свою родину.

Вместе с рассветным лучом вдали показались высокие постройки города. Одинокий хриплый крик едущего впереди взбудоражил весь отряд.