Да, я зомби, проблемы?

Да, я зомби, проблемы?

Виколь Филина

Пролог

Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен.

Михаил Булгаков

***

Всё, как говорят, начиналось словно во сне: ничего не предвещало страшного финала наступающего кошмара.

Утро было прекрасным. Светила тусклая лампочка, пели отнюдь не птички, а опьяневшие соседи сверху, и пахло сгоревшей яичницей. Рыжий кот, взобравшись втихаря на стол, опрокинул остывший кофе на чистый пол, разбив при этом чашку, и исчез с радаров, как только услышала шорканье хозяевских ног. Огромное коричневое пятно на линолеуме окончательно разбудило зверя: лохматую и поседевшую от стресса меня.

Выпустившись с юрфака, я превратилась в сплошную атрофированную мышцу, которая потеряла свою функциональность в закладках многочисленных книг. Единственным мотиватором двигаться дальше когда-то был злющий отец, возмущенный тем, что я так и не устроилась по специальности.

Овощ во мне правда искал подходящую грядку, но ссора с отцом и остальными членами моей поехавшей семейки заставила меня совершить самый глупый поступок в своей жизни: переехать от них в другой город и снять на сбережения однокомнатную квартиру в какой-то глухомане. В день переезда я была уверена, что начнётся белая полоса в моей скучной и однообразной жизни, однако ближайший фастфуд стал моим пристанищем проблем и заработка, изменившим моё мнение. Всё складывалось отнюдь не по белому.

Чувство обострённой несправедливости поскреблось в душу вновь, когда кто-то из соседей сверху взял верхнюю ноту. Сначала ноту, а потом, скорее всего, бутылку, ибо позже послышался выразительный треск и мат. Разбили либо горячительный напиток, либо чью-то голову. Я надеялась, что первое. Следующая попойка, только уже за упокой, вполне могла довести и меня.

Под звуки мужской драки я успела взглядом нашарить рядом с разбитой чашкой обёртку из под сосиски. Салафан был, а сосиски нет. Напрашивался совсем неутешительный вывод: яичница сегодня у нас будет с котом.

— Кис-кис, — угрожающе зашипела я, снимая тапки и вооружившись одним из них. Всё, довели! И соседи, и кот!

Миха, как я любила его называть в жутком похмелье, был изначально бездомным. Нашу встречу, думаю, можно назвать судьбоносной с лёгким мотивом героизма. В тот вечер я, наклюкавшись от души с коллегами после тяжёлой работы, едва не стала свидетелем, как через персиковый комок шерсти чуть ли не проехалась машина таких же любителей «алкашки», как и я.