Ваша... Навеки

Люблю встречаться с незнакомцами.

Я не стал ломать себе голову по поводу «незнакомцев», с которыми она любит встречаться. Кто я для нее? — еще один, следующий, вероятно, опытный экземпляр. В кофейне в тот день подавали костариканский кофе — об этом напоминала надпись на доске при входе. То есть, без изысков. Хочешь — входи и заказывай, не хочешь — как хочешь. Но кофе, сваренный по всем правилам, а не в кофейной машине, был, действительно, хорош. Мы взяли еще по салату с курицей (курица оказалась вчерашней, но салат свежий), и уселись за столик возле стены из грубо и наспех слепленных кирпичей, выкрашенных в белый цвет. Кофейня-склеп, на мой взгляд, не совсем то, что нужно в городе для двух молодых людей, ищущих возможности узнать друг друга поближе (до постели?), но мне очень хотелось удивить свою новую пассию. Помещение было оформлено под грот, чтобы привлечь посетителей, внутри было темновато, горели свечи-светильники, но через дверные стекла мы могли разглядывать проходящих мимо людей.

— Ну, рассказывай, Женя-Евгений. Твоя очередь. Ты первый по жребию.

— Смешное название, «Много кофе», а выбора фактически нет.

— Фантазии не хватило. А как с фантазией у тебя?

— Хоть отбавляй. Не буду хвастаться, но с детства играю в шахматы, а они требуют развитой фантазии. Правда, фантазер звучит не слишком удобоваримо...

— Как ненормальный. Лунатик, не от мира сего. И о чем ты фантазируешь? Говори же, Стругацкий.

В ее глазах играли чертики, но напористая непосредственность меня не задевала, не коробила. Наоборот, хотелось поделиться мыслями, не дававшими мне покоя.

— Ты, возможно, удивишься по-настоящему, если я скажу, что я хочу стать писателем... В свободное от работы время. В будущем, разумеется.

— Вау... С этого момента, пожалуйста, подробнее. А какая у нас сегодня работа, если не секрет?

— Тебе можно доверять, я сразу это понял. Твоя солнечная улыбка... Ее не может быть у плохого человека. Потому и подошел к тебе, и заговорил. Ты спрашиваешь о моей работе? Не хочу забегать вперед, но дело в том, что меня, возможно, пошлют после диплома на Крайний Север. Для выполнения правительственного задания.

Насчет писателя и Севера я напустил туману, чтобы проверить ее реакцию, как отнесется, проглотит ли фейк. Не люблю, когда даже симпатичные мне люди интересуются, чем я занимаюсь, лезут в мой внутренний мир. Татьяна мне нравилась: пылкая, загадочная, желанная. Она смотрела на меня широко открытыми глазами, слегка приоткрыв рот, что я посчитал забавным, но милым.