Теневой ворон. Книга 1

Понимаю, что не могу отпустить тетю, что не верю в то, что происходит. Не верю в ее смерть, не верю в небытие будущего. Жмурю глаза, вдыхая аромат прохлады и беспокойства. В памяти всплывают картины прошлой жизни, когда тетя еще была жива. Самые яркие моменты, которые я запомнила. Звук сингуматора затихает, немного поскрипывая пережатыми лентами у основания. Открываю глаза и разжимаю кулак. Горска мокрой земли, медленно падает на гроб, рассыпаясь на крупные слипшиеся комки. Мне не хочется ничего говорить ни вслух, ни про себя.

Слова просто не вяжутся, не выстраиваются в логическую цепочку повествования. И кажется, что я не скоро свыкнусь с мыслью, что теперь осталась совсем одна в этом огромном мире.

Пастырь легким взмахом руки перекрещивает гроб, что-то бормоча, а затем, тихо закрывает маленькую библию. Я стою неподвижно, ощущая, как земля затягивает мои ноги. Внутри стойкое ощущение того, что я утопаю в зыбучих песках, и вряд ли меня кто-то спасет.

— Через пятнадцать минут могилу закопают, — спокойно говорит пастырь, выпрямив спину.

— Вы можете остаться еще немного рядом с тетей.

— Спасибо, — безразлично отвечаю, отводя взгляд от мужчины. Пастырь разворачивается и молча устремляется к церкви, уходя от меня вперед. И вновь я вижу, как его тень слегла мелькает, словно что-то ужасное и темное рядом с ним.

Еще пару минут стою, не двигаясь, смотря на гроб, что умывает дождь. Холодные капельки собираются на крышке, и как достигают определенного размера, скатываются по боковине, исчезая в мокрой земле.

Поджимаю губы и набравшись смелости, отпускаю тетю навсегда. Разворачиваюсь и иду на главную дорогу, шаркая ногами по расплывшейся земле. Внутри мной ощущается полная опустошенность. Я уже не слышу звуков дождя, не ощущаю прохладу ветра.

Дохожу до машины, и сажусь на переднее сидение, бросая зонт назад. Хлопок от закрывающейся двери повторяется эхом в ушах, а разбивающиеся капли о лобовое стекло, перекрашивают мир в размытую серую кляксу. Дождь льет с самого утра, отчего, меня не покидает стойкое ощущения мерзкой сырости, впрочем, и всех жителей города пригорода Москвы осенью.

Откидываю голову на подголовник, закрывая глаза. Вслушиваюсь в симфонию, утопая в своих мыслях.

Как только я выеду за пределы кладбища, мне придется оставить прежнюю жизнь навсегда в прошлом. Я чувствую это, и понимаю сама, что теперь мир не будет прежним. Вставляю ключ в зажиганием и мой старенький Форд Мондео приятно рычит.