Ангел и Ромашка

Ангел и Ромашка

Лидия Бова

Пролог

Тихий треск сгораемых поленьев. Едва слышимый шорох плотных штор, что закрывают от жадных взоров ночных небесных обитателей происходящее за ними. Недопустимо громкое напряжение, звенящее в воздухе, запертом в комнате, предназначение которой определено расположенной по центру кроватью. Здесь лишь Он и Она. Невероятно близко, притягательно нежно, но слишком одиноко.

Ее взгляд устремлен в нутро тускнеющего очага, на искры, что изредка вырывались из оков умирающего пламени и неизбежно исчезали во враждебном для них пространстве. Но взгляд ее - пустой и невидящий. Сознание ее укрылось глубоко внутри, где сердце, душа и разум разрывали его на неравномерные части, сминая и ломая в жестокой и непримиримой борьбе, и цена победы в ней непомерно высока. Она стояла ровно, не двигаясь, как изваяние - идеал красоты, женственности, чувственности, мечты.

Он смотрел на нее и уговаривал себя еще подождать, обдумать. Но как это сделать, если битва его сути и сердца давно завершена. И проигравших в ней не было. Он подошел сзади к той, что пленила разум и чувства, без которой не представлял больше жизни. Почти притянулся, прижался, но не вторгаясь, чтобы не испугать и не навредить. Наклонился и выдохнул в основание шеи, туда, где несмело пружинили короткие красные волоски. Провел кончиком пальца линию вдоль позвонков от впадинки наверху до места, где начиналась ткань одеяния, и ощутил легкую дрожь. Рваный вдох. Его и ее. И он осознал, что окончательно пропал. Растворился в этой дрожи. Она проникала в него, завладевала им, порабощала его.

- Ты же не оставишь меня? - прошептал хрипло. Знать ответ на вопрос, что бился в груди, было жизненно необходимо. Но безумно страшно. - Не уйдешь?

Крепкие мужские ладони легли на хрупкие женские плечи, сжали их, присваивая, удерживая. Он не допускал и мысли, что она сейчас, даже не взглянув на него, уйдет. И она не ушла. Мимолетное отрицательное покачивание головы, и он все понял. Руки скользнули по стану женщины, сцепились в замок на животе, в котором, он был уверен, как и в его в эту секунду спиралью закручивалось желание, одновременно горькое и сладкое, терпкое, опьяняющее.

- Я не отпущу тебя ...никогда - произнес он, - люблю…

Она поверила бы и без слов. Сердце ее учащенно билось, вызывая внутренний ураган, сметающий любые уверения разума, что битва не проиграна и у него имеется шанс убедить ее в том, что она поторопилась ответить согласием.