Пуская бумажные кораблики

Пуская бумажные кораблики

Замирайло Дарья

Пуская бумажные кораблики

Дейран помог Аделин взобраться на лошадь.

— Это далеко? — спросила девушка, устраиваясь в седле поудобнее.

— Не то, чтобы очень, но лошади лишними не будут, — граф одним ловким движением забрался в седло.

— А ты в этом неплох, — лицо командора выражало удивление, одобрение и толику зависти.

— Преимущества воспитания в дворянской семье, — протянул Дейран и лукаво улыбнулся. — Ну что? Отправляемся?

Аделин кивнула:

— Мне прямо не терпится узнать, что же ты задумал.

Спустя пару поворотов от главного тракта, они выехали на небольшую просёлочную дорогу, окруженную лесами и полями. Вокруг них расцветало всё многообразие жизни: цвели яркими красками цветы, благоухали свежей листвой кусты и деревья, а птицы пели звучные трели. Прошёл уже почти год с окончания Пятого крестового похода, а сама жизнь будто уже и позабыла о всех тех ужасающих событиях, что не так давно были реальностью для всего Голариона. Аделин удивленно смотрела по сторонам:

— Ещё недавно эти места были до неузнаваемости обезображены Мировой язвой…

— Природа удивительна. Она всегда умело подстраивается под обстоятельства, чтобы выжить, — без тени смеха ответил Дейран. А затем с лёгкой язвительностью спросил: — Что, запоминаешь дорогу обратно?

— А вдруг Вы меня похищаете, граф? — Аделин сделала наигранно большие глаза, пародируя испуг.

— Отнюдь. Вы ведь сами согласились со мной ехать, миледи, — с этими словами он ускорил шаг своей лошади.

— Эй! Господин похититель, постойте! — кричала девушка вслед, параллельно пытаясь подгонять лошадь.

Вид вокруг умиротворял. Наконец-то никому не требовалось срочно узнать у командора какие решения нужно принять в первую очередь, а какие могут и подождать. Возвышение и становление полубогами лишь добавило забот и обязанностей. Теперь приходилось жить “на два фронта”: править своими новоиспеченными владениями в Бездне и приглядывать за пограничными к разрыву местами на Материальном плане.

Земли бывшего Саркориса понемногу справлялись с остатками губительного воздействия Язвы, и потомки жителей этих земель, не веря своему счастью, возвращались домой. Командор, еще во времена крестового похода прославившаяся своим милосердием, прикладывала все силы, помогая этим людям, и стала для них символом новой надежды.

Как и все обязанности, эти приносили не только радость, но и тяготы. Поэтому подобная прогулка ощущалась командором как неоценимая возможность отдохнуть.