Над небом голубым...

Над небом голубым...

Перелетная Птица, Марта Золотницкая

ПРОЛОГ. Куда бы ни вели мои пути в распахнутой и ветреной вселенной…

И небо раскрывалось, как ладонь, показывая разные картины...

Женька второй час валялась на диване в обнимку с ноутбуком, грызла яблоки, и лениво чередовала найденные в Сети философские высказывания с еврейскими анекдотами. Соответственно, впадая то в мировую скорбь, то в совершенно не контролируемое веселье. Павел, пытавшийся в очередной раз приготовить ужин из «ничего», косился на нее с явным неодобрением. Ему лучше всех было известно, что когда Птица надолго зависает в тырнете, это обычно не заканчивается ни чем хорошим. Потому, что первым под раздачу кнутов и пряников, естественно, попадает он. Ибо находится на расстоянии вытянутой руки – в отличие от тех, кто кнута действительно заслуживает...

Предупреждения «ховайся в жито!» от Женьки, как правило, не поступает. Тут работает другая программа: «кто не спрятался – я не виноват». И теперь обладатель бешеной птички клял себя последними словами за то, что купил ей новый ноутбук.

- Ну, не дурак ли я? - горестно думал он. - В старом аппарате батарея уже давно бы села, и мы бы сейчас мирно решали – как сварить кашу из топора? И ладно бы я сотворил эту глупость на Новый Год, 8 марта, или какой другой престольный праздник! Нет, просто Вася подкинул деньжонок, и я, как идиот, сделал ей подарок. Теперь денег нет, пернатая – увязла во всемирной Паутине, и жрать нам тоже нечего. Кроме яблок с директорской дачи у нас в доме – только «полгорбушки да мосол». Впору заводить себе Федота-удальца, или, как сказочному зайцу отправляться на поиски пропитания.

- Ты чего бубнишь? – спросила Женька, непостижимым образом проникнув в его мысли.

- Жду, когда ты устроишь очередной смерч или ураган в отдельно взятой башне – хмыкнул государь. – И размышляю – не пора ли мне спасаться бегством? Пока война не началась…

- Нам обещают войну и сечу, а также смерчи и ураганы. А я, набив табаком карманы, грядущим битвам спешу навстречу – тут же забормотала сказочная Птица, в которой щелкнул поэтический тумблер.

- И на фига? – вздохнул Павел. - Где твой инстинкт самосохранения?

- Куда-то потерялся. Или – заменился. Он же у человека не один. Даже Фрейд сначала признавал только великий Эрос, инстинкт самосохранения и любви. Но потом понял, что где-то в глубинах подсознания есть программа смерти. Она просто есть - и всё. В какой-то определенный момент, скажем, в старости, эта программа активизируется.