Не знаю, как её назвать

Хвалюсь, что сразу угадаю

Тебя я в полной темноте.

Проснусь, не ты со мной, другая,

Не ты, и прошлые не те.

21.02.

Пока любили сообща

Конца не видя и начала,

Я ничего не обещал,

Ты ничего не обещала.

Пока любили сообща,

Почти не пили и не ели.

Лишь занимались натощак

Любовью в собственной постели.

Пока любили сообща,

Делили радости и беды.

Остыли. Только о вещах

И о деньгах ведём беседы.

Я ничего не обещал.

Ты ничего не обещала.

Держала нас любовь в клещах,

Но удержать – не удержала.

22.02.

В любви всё знаю наизусть

И если ночью ты разбудишь,

Урок скажу, не ошибусь;

И мною ты довольна будешь.

Я слишком часто повторял

И так устал от повторений,

Что стал искать свой идеал

Среди других земных творений.

Мне люди были не указ,

И с помощью своей указки

Я рисовал для женских глаз

Волшебные земные сказки.

Писал я ясно на доске

Для тех, кто увлечённо слушал;

У остальных, кто жил в тоске,

От слов любви светлело в душах.

Всего в любви я знать не мог,

А знал я больше, чем Овидий.

Но ты пришла – мой педагог;

Я неучем себя увидел.

22.02.

Уже давно никто не пишет писем

У каждого свой собственный e-mail.

Ты старые конверты с рядом чисел

И штампов разложила на столе.

Тебя в тех письмах призраки окружат,

Ты станешь зорко в прошлое глядеть;

И не узнаешь собственного мужа,

Своих родных. Но слова не стереть.

Увидишь как дрожат и скачут строки,

Как путаются мысли и слова,

Как просишь ты из областей далёких

Тебя через моря поцеловать.

Ты вспомнишь все измены и все ссоры,

Узнаешь их по дрожи синих букв;

Начнёшь ты с нашим прошлым разговоры,

Не выпуская жёлтый лист из рук.

Прочтёшь все письма прошлого столетья,

Забыв открыть коробку дорогих конфет…

А наши чувства, что сильнее смерти,

В почтовый не вмещаются конверт.

23.02.

Ты помнишь: в детстве одеяло

Тянул ты на себя во сне;

Тепла, казалось, было мало

В его холодной белизне.

Исполнилось вам восемнадцать.

Призвали в армию; и треть

Вас не умела целоваться,

Но всех поцеловала смерть.

Одели в серые шинели,

Обули ноги в сапоги,

И убедить вас всех сумели

В том, что кругом ваши враги.

Вы во врагов своих стреляли,

Без устали бомбили, жгли.

А где-то девушки вас ждали,

Перегорая, как угли.